Таня с Дмитрием планировали отпуск в Турции уже полгода. Наконец-то собрали денег, взяли двухнедельный отпуск. — Дим, а документы на квартиру где лежат? — спросила Таня перед отъездом. — В сейфе. А что? — Да так… хочу убедиться, что всё на месте. — Зачем? Мы же не продаём ничего. — Мало ли… всякое бывает. Дмитрий пожал плечами: — Лежат в папке, как всегда. Документы были на месте. Таня успокоилась. — Мам, — сказал Дмитрий свекрови, — мы на две недели уезжаем. Присмотришь за квартирой? — Конечно, сынок. А ключи где оставите? — Вот, держи. И цветы полей, пожалуйста. Нина Васильевна взяла ключи: — Не беспокойтесь. Всё будет хорошо. В Турции отдыхали прекрасно. Море, солнце, экскурсии. Таня даже забыла о домашних проблемах. — Дим, как хорошо без суеты! — говорила она. — Да, надо почаще так отдыхать. — А мама как там справляется? — Нормально. Вчера звонила — всё в порядке. На десятый день отпуска Таня решила позвонить подруге в Москву. — Лен, привет! Как дела? — Тань, привет! А ты где? — В Турции. Ещё дня четыре тут. — А что это твоя свекровь у нотариуса крутится? — Как у нотариуса? — А вот так. Вчера видела возле нашей нотариальной конторы. С документами какими-то. Таня насторожилась: — С какими документами? — Не знаю. Но выглядела деловито очень. — Странно… а зачем ей к нотариусу? — Без понятия. Может, завещание составляет? После разговора Таня не находила себе места. — Дим, а мама зачем к нотариусу ходила? — Откуда знаю? Может, дарственную на дачу оформляет. — А может, стоит позвонить? — Зачем беспокоить? Два дня осталось. Но Таню что-то грызло. Интуиция подсказывала — что-то не так. Прилетели домой вечером. Дмитрий ключ в замок — а не подходит. — Странно… — пробует ещё раз. — Не поворачивается. — Может, замок заело? — Не знаю… Позвонили слесарю. Тот приехал, посмотрел: — Замок поменяли. Недавно, судя по всему. — Как поменяли? — удивился Дмитрий. — А вот так. Видите — новый цилиндр стоит. — Но кто мог поменять? Дмитрий позвонил матери: — Мам, что с замком? Ключи не подходят. — А… да… поменяла я замок… — Зачем? — Для безопасности… старый ненадёжный был… — А новые ключи где? — Завтра принесу. — Мам, мы устали, хотим домой попасть! — Ну подождите до завтра. Ничего страшного. Переночевали у родителей Тани. Утром приехала Нина Васильевна с ключами. — Вот, держите. — Мам, зачем было менять без нас? — А так… решила обезопасить… Зашли в квартиру. Всё на месте, цветы политы. — Дим, а где документы на квартиру? — спросила Таня. — В сейфе, как обычно. Открыли сейф. Папки нет. — Дим… документов нет… — Как нет? — А вот так. Смотри сам. Дмитрий перерыл весь сейф. Документов действительно не было. — Мам, — позвонил он свекрови, — ты документы на квартиру не видела? — Какие документы? — На нашу квартиру. Из сейфа пропали. — Не знаю… может, сами где переложили? — Мы же в отпуске были! — Ну не знаю тогда… Таня схватилась за голову: — Дим, а подруга говорила — твоя мать у нотариуса была! — При чём тут нотариус? — А при том! Документы пропали, замок поменяла… Два плюс два! — Ты что подозреваешь? — Подозреваю, что твоя мать квартиру на себя переписала! — Бред какой-то! — Тогда проверь в Росреестре! Дмитрий не верил, но проверил. Через сайт Госуслуг посмотрел информацию о собственнике. — Не может быть… — побледнел он. — Что? — Собственник… моя мать… Нина Васильевна Коробова… Таня села на диван: — То есть как? — А так… квартира оформлена на неё… — Когда? — Неделю назад… пока мы в отпуске были… — Дима… твоя мать нас ограбила! Дмитрий звонил матери с трясущимися руками: — Мам, что ты наделала?! — А что такое? — Квартиру на себя переписала! — Ну… переписала… — Как ну?! Это же наша квартира! — А теперь моя. — Мам, ты в своём уме?! — В своём. Я же тебе квартиру купила когда-то. — Но подарила же! Дарственная была! — А теперь обратно взяла. — Ты не можешь просто так взять! — Могу. Я же мать. — При чём тут мать?! Ты документы подделала! — Не подделала. Официально оформила. — Как официально?! Мы же не давали согласия! — А согласие не нужно. Я дарила — я и забираю. Таня слушала разговор и не верила ушам. — Дим, повесь трубку. Едем к юристу. Юрист выслушал и развёл руками: — Если документы оформлены официально, то тут сложно что-то доказать. — Но мы же не давали согласие! — А оно и не требуется, если есть нотариальная доверенность. — Какая доверенность? — На представление ваших интересов. — Мы никакой доверенности не давали! — Тогда это мошенничество. Нужно заявление в полицию подавать. — А что будет? — Будут разбираться. Если докажут подлог — квартиру вернут. — А если не докажут? — То останется как есть. Таня с Дмитрием подали заявление. Началось расследование. Через неделю к Нине Васильевне приехали из налоговой. — Нина Васильевна Коробова? — Да, это я. — Налоговая инспекция. У вас есть новая недвижимость? — Да… квартира… — Стоимостью три с половиной миллиона? — Ну… да… — Вы знаете, что с подарков свыше миллиона нужно подоходный налог платить? — Какой налог? — Тринадцать процентов. С суммы свыше миллиона. Свекровь побледнела: — То есть сколько? — Триста двадцать пять тысяч рублей. — Но я же не покупала! Мне подарили! — Кто подарил? — Сын… — А сын откуда взял квартиру? — Я ему когда-то подарила… — Понятно. Значит, он вернул подарок. Это доход. Облагается налогом. — Но денег у меня таких нет! — Ваши проблемы. Налог платить обязательно. — А если не заплачу? — Пени, штрафы, арест имущества. — Какое имущество? — Ну эту же квартиру, например. Нина Васильевна схватилась за сердце: — Не может быть! — Ещё как может. — У вас тридцать дней на уплату налога. Потом начисляются пени. — А сколько пени? — Двадцать процентов годовых. Плюс штрафы. — То есть ещё больше платить? — Намного больше. После ухода налоговиков Нина Васильевна металась по квартире. Триста двадцать пять тысяч! Где взять такие деньги? Позвонила Дмитрию: — Сынок… тут проблема… — Какая проблема? — Налоговая приходила… говорят — налог платить надо… — Какой налог? — С квартиры… триста двадцать пять тысяч… — И что? — А то что денег таких нет! — Мам, это твои проблемы. Ты квартиру забрала — ты и плати. — Но я же не знала про налог! — А надо было знать. Перед тем как чужое отбирать. — Дима, помоги денег найти! — Не помогу. Сама заварила кашу — сама расхлёбывай. — Но я же твоя мать! — Мать, которая сына обокрала. Какая же ты мать? — Я не обокрала! Я обратно взяла то, что дарила! — Без спроса взяла. Это называется воровство. — Но что же теперь делать?! — Продавай квартиру. Налог заплатишь — остаток себе возьмёшь. — А жить где буду? — А это твои проблемы. Нина Васильевна повесила трубку и заплакала. Через два дня пришла ещё одна неприятность. Позвонил нотариус: — Нина Васильевна, вас вызывают на допрос. — Куда на допрос? — В полицию. По делу о мошенничестве. — Какое мошенничество? — Подделка доверенности. Ваш сын заявление подал. — Но я ничего не подделывала! — Тогда объясните на допросе. Нина Васильевна пришла в отделение. Следователь спросил: — Где вы взяли доверенность от сына на переоформление квартиры? — У нотариуса оформила… — У какого нотариуса? — У Петровой Л.И. — Мы проверили. Нотариус Петрова сказала — что сын лично приходил и подписывал доверенность. Это правда? Нина Васильевна замялась: — Ну… не совсем… — Как не совсем? — Он не приходил… но согласие давал… — Где давал согласие? — По телефону… — У нотариуса есть запись разговора? — Не знаю… — Нет записи. Значит, согласия не было. Значит, вы подделали подпись сына? — Я не подделывала! Я знаю, как он подписывается! — Знать и подделывать — разные вещи. Вы подделали подпись? — Ну… может, и подделала… но не со зла! — С какой целью? — Хотела квартиру вернуть… — Почему не спросили у сына? — Он бы не согласился… — Вот именно. Значит, вы знали, что поступаете неправильно. — Но квартира же моя была! — Была. А теперь не ваша. Вы её подарили. — Но можно же вернуть! — Можно. Но только с согласия получателя подарка. — А без согласия? — Без согласия это мошенничество. Нина Васильевна поняла — попала. — А что теперь будет? — Будет суд. И если признают виновной — условный срок или штраф. — А квартира? — Квартира вернётся законному владельцу. — А налог? — А налог вы уже должны. И пени начисляются. Вечером Нина Васильевна снова позвонила сыну: — Дима… отзови заявление… — Не отзову. — Но меня посадят! — Не посадят. Условный срок дадут. — Но как я с условным сроком жить буду? — Никак. Будешь дома сидеть и думать о поступках. — А налог платить всё равно надо! — Надо. Ты квартиру оформляла — ты и плати. — Но денег нет! — Займи у кого-нибудь. — Кто даст триста тысяч? — А это твоя проблема. — Сынок, помоги… — Не помогу. Ты нас ограбила. Теперь расплачивайся. — Но я же мать! — Мать не грабит детей. — Я не грабила! Я своё забирала! — Своё ты уже отдала. Когда дарственную подписывала. Нина Васильевна поняла — сын не поможет. Попросила у сестры: — Нин, одолжи денег… триста тысяч… — С ума сошла? У меня пенсия двадцать тысяч! — Но что делать? Налоговая требует! — А что делала? Зачем квартиру отбирала? — Думала — имею право… — Не имеешь. Подарила — значит, подарила. — Но он же мой сын! — Сын не даёт права красть. — Я не крала! — А как тогда называется? Без спроса взяла чужое? Сестра отказалась помогать. Попросила у соседей, у знакомых. Все отказались. — Нина Васильевна, — говорили они, — вы неправильно поступили. Сами и выпутывайтесь. Прошёл месяц. Налоговая прислала требование об уплате пени. Сумма выросла до четырёхсот тысяч. Нина Васильевна поняла — конец. Придётся продавать квартиру. Нашла покупателя. Квартира стоила три с половиной миллиона. Но у неё долг четыреста тысяч, плюс расходы на продажу — ещё сто тысяч. В итоге получила три миллиона. — Куда теперь идти жить? — спросила у риелтора. — Ищите съёмную квартиру. На ваши деньги можно снимать лет пятнадцать. — А потом? — А потом как получится. Нина Васильевна сняла однокомнатную квартиру на окраине. Двадцать тысяч в месяц. Суд прошёл быстро. Дали условный срок на два года. Плюс штраф сто тысяч. Денег оставалось меньше трёх миллионов. Дмитрий с Таней получили обратно свою квартиру. Документы восстановили. — Дим, — сказала Таня, — а мне жалко твою маму. — Почему жалко? — Старая, одна, денег мало осталось… — А она нас не жалела, когда грабила. — Но всё же… — Всё же что? Она сама выбрала такой путь. — А если помочь ей? — Как помочь? — Ну… квартиру снимать помочь… или ещё как-то… Дмитрий подумал: — А она извинилась хоть раз? — Не знаю… — Вот когда извинится — тогда поговорим. Нина Васильевна жила в съёмной квартире и думала. Что привело её к такой жизни? Жадность. Желание забрать подарок обратно. Глупость. Не подумала о последствиях. Обман. Подделала подпись сына. Итог — потеряла всё. Дом, деньги, отношения с семьёй. Через полгода позвонила Дмитрию: — Сын… можно встретиться? — Зачем? — Поговорить хочу… — О чём? — Извиниться… Дмитрий согласился. Встретились в кафе. — Дима, — сказала Нина Васильевна, — я поняла… что была не права… — В чём не права? — Квартиру нельзя было забирать… это было твоё… — Правильно поняла. — И подпись подделывать нельзя было… это обман… — И это правильно. — Прости меня… я дура старая… жадная… Дмитрий смотрел на мать. Осунувшаяся, постаревшая, сломленная. — А урок усвоила? — Усвоила. Чужое нельзя брать. Даже если кажется, что имеешь право. — И больше не будешь? — Больше никогда. Слово даю. — А как живёшь? — Плохо… но справедливо… квартиру снимают хорошие люди… не выгоняют… — А денег хватает? — На жизнь хватает. Скромно живу, но хватает. — А о чём жалеешь больше всего? — О том, что нас поссорила… семью разрушила из-за жадности… Дмитрий молчал, обдумывая. — Мам, а чему тебя эта история научила? — Многому… что жадность до добра не доводит… что чужое брать нельзя… что обман всегда раскрывается… — А ещё чему? — Что семья дороже денег… а я из-за квартиры сына потеряла… — А сейчас как относишься к той ситуации? — Стыдно очень… как я могла так поступить… с родным сыном… — И что теперь хочешь? — Хочу… чтобы ты простил… не для денег или помощи… а чтобы знать — что сын не ненавидит… Дмитрий вздохнул: — Прощаю, мама. Ты поняла ошибку и наказание понесла. Нина Васильевна заплакала: — Спасибо… я думала — никогда не простишь… — А с Таней извинишься? — Обязательно. Она больше всех пострадала от моей глупости. Вечером Дмитрий рассказал жене о встрече. — Мама извинилась. Поняла, что была неправа. — И как она? — Плохо. Но не жалуется. Говорит — справедливо. — А ты простил? — Простил. Она же наказание понесла и урок усвоила. — А помогать будем? — Не знаю… с одной стороны, жалко… с другой — сама виновата… — А что она просила? — Ничего не просила. Только прощения. — Это хороший знак. Значит, действительно поняла. Таня подумала: — А знаешь что? Давай раз в месяц встречаться. Не помогать деньгами, а просто общаться. — Зачем? — Она же одна. И поняла ошибку. Совсем бросать не стоит. — А ты не злишься на неё? — Злилась. Но прошло уже полгода. И она наказание понесла серьёзное. — Хорошо. Позвоню, скажу — что раз в месяц можем встречаться. Нина Васильевна обрадовалась предложению: — Спасибо… я не рассчитывала даже на это… — Но условие есть, — сказал Дмитрий. — Какое? — Никаких просьб о помощи. Никаких намёков на деньги. — Конечно! Я только рада, что вообще общаться будем. — И извинись перед Таней. — Обязательно извинюсь. Встретились втроём через неделю. Нина Васильевна искренне извинилась перед Таней: — Танечка, прости меня, дурочку старую… я так подло поступила… — Прощаю, Нина Васильевна. Главное — что поняли ошибку. — Поняла… теперь на всю жизнь поняла… — А как живёте? — Нормально… привыкла уже… даже хорошо как-то — никого не обманываю, ни у кого ничего не отбираю… — И не жалеете о той квартире? — Жалею… но не о квартире… а о том, как поступила… из-за неё семью чуть не потеряла… Таня кивнула: — Главное — что всё обошлось. — Не всё… я же урок получила… дорогой урок… — Зато теперь точно знаете — что чужое брать нельзя. — Знаю. И другим расскажу, если что. Дмитрий улыбнулся: — Другим рассказывать будете? — А что? Пусть знают — к чему жадность приводит. — И не стыдно? — Стыдно. Но если кого-то от ошибки убережёт — то пусть лучше знают. С тех пор они встречались раз в месяц. Обычно в кафе, иногда Нина Васильевна приходила в гости. — Дим, — говорила Таня, — а твоя мама правда изменилась. — В чём изменилась? — Стала скромнее, тактичнее. Не лезет, не советует, не требует. — А раньше? — А раньше командовала постоянно. — Жизнь научила. — Или урок, который получила. — Наверное, и то, и другое. Через год Нина Васильевна призналась: — Знаете… я даже рада, что так получилось… — Как рада? — удивился Дмитрий. — Рада, что поняла наконец… что главное в жизни… — А что главное? — Семья. Отношения. А не деньги и квартиры. — А раньше не понимали? — Раньше думала — главное обеспечить себя… квартирой, деньгами… — А сейчас? — А сейчас понимаю — что без семьи всё это не нужно. — И не жалеете, что деньги потратили? — Жалею. Но не из-за денег. А из-за того, что чуть семью не потеряла. — А урок усвоили? — Усвоила. Чужое — табу. Навсегда. Таня спросила: — А что бы сказали людям, которые хотят так же поступить? — Сказала бы — не делайте глупостей. Не стоит ни одна квартира того, чтобы семью терять. — А если очень хочется? — То подумайте о последствиях. Я думала — что самая умная. А оказалась самой глупой. — И что самое страшное было? — Самое страшное — что сын мог навсегда отвернуться. А квартиры можно купить, а сына не купишь. Дмитрий кивнул: — Правильные выводы делаете. — Поздно делаю. Надо было раньше думать. — Зато теперь точно знаете. — Знаю. И всем расскажу, кто захочет послушать. Через два года условный срок закончился. Нина Васильевна отметила это скромно — купила торт, позвала детей. — Свобода! — пошутил Дмитрий. — Какая свобода? Я и так свободная была. — Как это? — А так. Поняла, что свобода — это когда совесть чиста. А не когда справки нет. — А совесть чиста? — Чиста. Я искупила вину и урок усвоила. Таня подняла бокал: — За то, чтобы ошибки делали нас мудрее! — За то, чтобы жадность не затмевала разум! — добавил Дмитрий. — А за что вы пьёте, Нина Васильевна? — А я пью за то… что семья дороже всех денег мира. И что поняла это не поздно. Через пять лет история стала семейной притчей. Когда дети подросли, Дмитрий рассказал им: — Вот видите, что бывает, когда жадность берёт верх над разумом. — Папа, а бабушка больше не жадная? — Не жадная. Она поняла урок. — А мы можем быть жадными? — Можете. Но тогда получите такой же урок, как бабушка. — А лучше не быть жадными? — Намного лучше. Тогда и уроков болезненных не будет. Нина Васильевна часто говорила знакомым: — Не повторяйте моих ошибок. Чужое не трогайте, даже если кажется, что имеете право. — А почему, Нина Васильевна? — Потому что чужого не бывает «немного». Взяли чужое — значит, вор. А воров никто не любит. — Даже родственники? — Особенно родственники. Потому что от них ожидаешь честности, а получаешь обман. — А вы жалеете? — Жалею. Но не о квартире. А о том, что чуть не потеряла самое дорогое — семью.