Полина всегда любила командировки. В двадцать девять лет менеджер по развитию проектов воспринимала рабочие поездки как возможность отвлечься от семейной рутины, сосредоточиться на карьере, побыть наедине с собой. Восьмидневная командировка в Екатеринбург обещала быть особенно продуктивной — презентация нового продукта, переговоры с партнерами, анализ регионального рынка.
Перед отъездом Полина, как всегда, все тщательно организовала. Составила для мужа список продуктов на неделю, оставила деньги на хозяйственные нужды, развесила по местам его рубашки и костюмы. Виктор, тридцатичетырехлетний инженер-программист, привык к подобной заботе. В браке уже четыре года, супруги выработали удобную систему: жена планирует быт, муж не вмешивается в домашние дела.
Квартира на Проспекте Мира досталась Полине по наследству от бабушки. Трехкомнатная, с высокими потолками и большими окнами, удобная планировка — спальня, гостиная, кабинет, просторная кухня. Виктор переехал сюда после свадьбы, продав свою однокомнатную студию. Деньги потратили на ремонт и новую мебель. Получилось стильно и комфортно.
Тема совместного проживания со свекровью поднималась несколько раз за годы брака. Галина Семеновна, шестидесятилетняя пенсионерка, жила в старой двухкомнатной квартире на окраине города. Периодически намекала сыну, что одной тяжело, что здоровье уже не то, что хорошо бы перебраться поближе к детям. Виктор каждый раз переводил разговор в шутку или отделывался общими фразами о том, что «посмотрим, подумаем».
Полина относилась к этим разговорам серьезно. Супруги не раз обсуждали вопрос переезда свекрови, взвешивали все за и против. Финансы не позволяли снимать для матери отдельное жилье или покупать новую квартиру. В их квартире места хватало, но Полина понимала: совместное проживание трех взрослых людей требует особой деликатности, четких границ, взаимного уважения.
— Если твоя мама переедет, нужно будет сразу договориться о правилах, — говорила жена мужу. — Кто за что отвечает, как делим обязанности, как строим общение.
— Да что ты сразу о правилах? — отмахивался Виктор. — Мама интеллигентная женщина, проблем не будет.
Но решение всегда откладывалось. Галина Семеновна продолжала жить отдельно, изредка приезжала в гости на выходные, отлично ладила с невесткой. Полина даже радовалась таким визитам — свекровь умела готовить традиционные блюда, рассказывала интересные истории из молодости, была приятной собеседницей.
Летом Галина Семеновна стала чаще жаловаться на одиночество. Соседи по дому съезжали, во дворе стало неспокойно, магазины закрылись поблизости. Виктор переживал за мать, но конкретных шагов не предпринимал. Полина предлагала разные варианты: может, найти свекрови компанию среди ровесниц, записать на курсы для пенсионеров, подобрать социальные программы для активного долголетия.
— Зачем все усложнять? — удивлялся муж. — Места у нас достаточно, мама одна, мы молодые. Справимся.
Но всякий раз, когда разговор заходил о конкретных сроках и условиях, супруги приходили к выводу: пока рано, нужно еще подумать, взвесить, подготовиться.
В понедельник утром Полина улетела в Екатеринбург. Самолет, гостиница, встреча с коллегами из регионального офиса. Рабочие дни пролетели незаметно. Звонила мужу каждый вечер, рассказывала о переговорах, интересовалась домашними делами. Виктор отвечал коротко: все нормально, работаю, ем, сплю. Обычные разговоры семейной пары во время разлуки.
В среду вечером муж показался немного взволнованным, но на вопросы отвечал уклончиво. Сказал, что устал на работе, что проект затянулся, что скучает. Полина не стала настаивать на подробностях. В четверг Виктор не звонил вообще, только прислал короткое сообщение: «Все хорошо, занят». Жена подумала, что муж просто загружен делами.
Пятничный вечер командировки Полина провела с коллегами в ресторане. Обсуждали итоги недели, планы на следующий квартал, делились впечатлениями о городе. Атмосфера была легкая и дружеская. Домой позвонила поздно, около одиннадцати. Виктор ответил не сразу, голос звучал напряженно.
— Как дела? — спросила жена.
— Нормально. Ты когда прилетаешь?
— Завтра вечером, рейс в семь. Встретишь?
— Конечно. Полина… — муж помолчал. — Увидимся завтра, поговорим.
Что-то в тоне Виктора насторожило жену, но она решила не придавать этому значения. Мужчины иногда становятся мрачными, когда остаются одни слишком долго. Завтра все прояснится.
Суббота выдалась солнечной и теплой. Самолет приземлился точно по расписанию. Виктор встретил жену в аэропорту, обнял, взял сумки. В машине был молчалив, на вопросы о неделе отвечал односложно. Полина списала это на усталость.
Подъезжая к дому, жена заметила у входной двери несколько больших сумок и пакетов, небрежно сваленных друг на друга. Выглядело так, будто кто-то переезжает или выбрасывает старые вещи. Полина собиралась спросить у мужа, что это, но Виктор быстро вышел из машины и направился к подъезду.
— Полин, не удивляйся, — сказал муж, доставая ключи. — Мама уже переехала.
Жена остановилась как вкопанная. В голове мгновенно пронеслись десятки мыслей: когда, как, почему без обсуждения, что теперь делать. Но вслух произнесла только:
— Переехала? Когда?
— В среду. Решили не тянуть.
Дверь квартиры открылась. В прихожей Полина сразу заметила перемены. На тумбочке у зеркала стояли незнакомые кремы и духи, на крючках висела легкая летняя куртка свекрови, на полу стояли аккуратные туфли на низком каблуке. Пространство словно сузилось, появился чужой запах — не неприятный, но иной.
— Полиночка, милая, ты приехала! — из кухни вышла Галина Семеновна с широкой улыбкой. — Как командировка? Успешно все прошло?
Свекровь была в домашнем халате, чувствовала себя явно уютно и непринужденно. Поцеловала невестку в щеку, взяла одну из сумок.
— Проходи, проходи, не стой в прихожей. Теперь я здесь живу, будем втроем хозяйничать.
Полина медленно прошла в гостиную. Комната изменилась. На диване лежали новые подушки в цветочек, на журнальном столике стоял заварочный чайник в вязаной грелке, в углу стояли два больших пакета с одеждой. Телевизор был настроен на канал, который Полина никогда не смотрела.
— Мам, покажи Полине, как ты устроилась, — предложил Виктор.
Галина Семеновна охотно повела невестку по квартире. Кабинет превратился в спальню свекрови. Рабочий стол Полины сдвинули к окну, на его место поставили раскладушку. В шкафу висели платья и блузки, на подоконнике стояли цветы в горшочках.
— Уютно получилось, правда? — спросила свекровь. — А твой компьютер я аккуратно перенесла на балкон, там тебе будет даже лучше работать, светлее.
Полина кивнула, не находя слов. Ноутбук действительно стоял на балконе, рядом с сушилкой для белья и коробками с зимними вещами.
Муж суетился рядом, объясняя логистику переезда:
— Вещи перевозили постепенно, в среду забрали самое необходимое. Мебель мамину пока оставили в старой квартире, посмотрим, что еще понадобится.
— А квартиру мамину что будем делать? — спросила Полина.
— Сдавать будем, — ответила Галина Семеновна. — Доходик небольшой, но все же подспорье. А жить вместе и веселее, и экономнее.
Вечером Полина решила принять душ после долгого дня. Подошла к ванной комнате, но дверь оказалась заперта изнутри. Слышался звук льющейся воды, свекровь что-то напевала под нос.
— Долго еще будете? — спросила жена через дверь.
— Минут сорок, дорогая, — отозвалась Галина Семеновна. — Я привыкла долго мыться, расслабляюсь после дня.
Полина прождала в спальне больше часа. Когда ванная наконец освободилась, свекровь вышла в халате и тапочках, довольная и распаренная.
— Извини, что задержалась, — сказала женщина. — Привыкай, теперь нас трое, нужно подстраиваться друг под друга.
В воскресенье утром Полина проснулась от звука работающего телевизора. Часы показывали половину седьмого. Виктор спал рядом, не реагируя на шум. Жена встала, прошла в гостиную. Галина Семеновна сидела в кресле с чашкой чая, смотрела утренние новости.
— Рано встаешь, — заметила невестка.
— В моем возрасте долго спать вредно, — ответила свекровь. — А звук сделаю потише, если мешает.
Но громкость не убавила. Полина вернулась в спальню, закрыла дверь, но звук все равно проникал. Заснуть больше не удалось.
За завтраком Галина Семеновна рассказывала о планах на день:
— Хочу в центр съездить, купить занавески для кабинета. А вечером давайте вместе фильм посмотрим, семейный вечер устроим.
Полина молчала, ела овсянку и думала о том, как быстро изменилась привычная жизнь. Еще неделю назад эта квартира была их с Виктором территорией, местом, где можно расслабиться, побыть собой. Теперь здесь появился третий человек со своими привычками, потребностями, расписанием.
Вечером свекровь включила телевизор ровно в полночь. Выбрала старый советский фильм, сделала звук на полную громкость. Виктор заснул почти мгновенно — у мужа была удивительная способность отключаться от внешних раздражителей. Полина ворочалась до трех утра, слушая диалоги актеров и размышляя о том, что теперь такие ночи станут регулярными.
Понедельник начался с того, что в ванной снова не оказалось свободного места. Полка была заставлена кремами, шампунями и баночками свекрови. Полотенца Галины Семеновны висели на крючках, где раньше были полотенца супругов.
За ужином свекровь изучающе посмотрела на невестку:
— Полина, а не слишком ли ты много работаешь? Командировки, переработки, совещания. Женщина должна больше времени дома проводить, семье уделять.
Жена почувствовала, как напряглись плечи. Осторожно ответила:
— Работа мне нравится, карьера важна.
— Карьера это хорошо, но семья важнее. Вот я всю жизнь дом берегла, мужа поддерживала. И что теперь? Сын хороший вырос, жену нашел замечательную.
За столом повисла тишина. Виктор сосредоточенно резал котлету, делая вид, что не слышит разговора. Полина поняла: обсуждение ее жизненных приоритетов только начинается.
Вторник принес новое испытание. Галина Семеновна решила изучить квартиру более детально. Прошлась по комнатам, открывала шкафы, заглядывала в ящики.
— А кто планировку делал? — спросила свекровь у невестки. — Очень странно все устроено. Ванная далеко от спальни, кухня узкая, балкон маленький.
Полина сжала губы. Квартира досталась ей от любимой бабушки, каждый уголок здесь был дорог, каждая деталь имела значение.
— Это старая планировка, — сдержанно ответила жена. — Нам с Виктором удобно.
— Удобно, удобно… А вот шкафы в спальне совсем неправильно стоят. И обои в гостиной уже выцвели. Надо будет переклеить.
Полина промолчала, но почувствовала, как губы побелели от напряжения.
Вечером, когда свекровь ушла в свою комнату, жена попыталась поговорить с мужем:
— Виктор, мы же договаривались обсуждать такие решения вместе.
— Какие решения?
— Переезд твоей мамы. Это серьезный шаг, изменения для всех нас.
Муж пожал плечами:
— Мама просто привыкает к новому месту. Потерпи немного, все наладится.
— А мое мнение тебя не интересует?
— Да что ты так волнуешься? Места хватает, мама не мешает. Наоборот, поможет по хозяйству.
Полина поняла: муж не считает нужным спрашивать согласие жены на такие кардинальные перемены в их жизни. Решение было принято без нее, и теперь ей предлагается просто смириться с новой реальностью.
В ту ночь жена не спала до самого утра. В голове крутилась одна навязчивая мысль: в собственном доме она стала лишней. Это ощущение пугало и возмущало одновременно.
Утром Полина встала раньше обычного, когда в квартире еще царила тишина. Свекровь и муж спали. Жена быстро собралась, взяла сумку и вышла из дома, не позавтракав. Спускаясь по лестнице, почувствовала странное облегчение — впервые за несколько дней никто не контролировал каждый шаг, не давал советов, не высказывал замечаний.
По дороге на работу Полина ехала в абсолютной тишине. Не включала радио, не слушала музыку, просто думала. Мысли были четкими и холодными. За эти дни стало понятно: муж принял решение о совместном проживании со свекровью единолично, не считая нужным учитывать мнение жены. Галина Семеновна воспринимала квартиру как свою территорию, где можно устанавливать правила и высказывать претензии. А Полина оказалась в положении гостьи в собственном доме.
На работе коллеги заметили, что обычно жизнерадостная Полина выглядит напряженной и задумчивой. На вопросы отвечала коротко, в обеденный перерыв никуда не ходила, сидела за столом с документами. Но документы были лишь прикрытием — женщина обдумывала план действий.
В половине второго Полина вышла из офиса и поехала в центр города. Нотариальная контора располагалась в старом здании рядом с областным судом. Юрист Александр Михайлович, мужчина лет пятидесяти с седой бородой, внимательно выслушал ситуацию.
— Квартира оформлена на вас? — уточнил нотариус.
— Да, по наследству от бабушки. Свекровь нигде не прописана, временной регистрации тоже нет.
— В таком случае вы имеете полное право требовать освобождения жилплощади. Можете подать заявление участковому или сразу обратиться в суд.
— А если они откажутся уходить добровольно?
— Тогда принудительное выселение через суд. Процедура займет месяц-два, но результат предсказуем.
Полина получила консультацию, взяла образец заявления и номер телефона участкового. Выходя из конторы, почувствовала твердость в решениях. Годы компромиссов и уступок закончились.
После работы жена заехала в отделение полиции. Участковый Денис Владимирович, молодой лейтенант, сначала пытался примирить стороны:
— Может, договоритесь по-семейному? Зачем сразу радикальные меры?
— Договариваться уже поздно, — ответила Полина. — Решение принято без меня, теперь последствия тоже будут без объяснений.
Участковый согласился приехать вечером для оформления документов о выселении. Полина попросила взять с собой двух свидетелей для протокола.
Домой приехали в половине седьмого. Участковый, Полина и два соседа с лестничной площадки — Николай Петрович и Валентина Ивановна, пенсионеры, которые хорошо знали, кому принадлежит квартира. Галина Семеновна открыла дверь и растерялась, увидев людей в форме.
— Что случилось? — спросила свекровь.
— Галина Семеновна, — официально обратился участковый, — вам необходимо освободить данную жилплощадь. Собственник квартиры требует прекратить незаконное проживание.
— Как незаконное? Я мать хозяина! Сын разрешил!
— Сын не является собственником, — пояснила Полина. — Квартира моя, согласия на ваше проживание я не давала.
Свекровь побледнела, схватилась за сердце:
— У меня давление поднимается! Как можно так поступать с пожилым человеком!
Но участковый был неумолим. Составили протокол, зафиксировали требование о добровольном выселении. Галина Семеновна, поняв серьезность ситуации, начала собирать вещи. Плакала, причитала, но пакеты складывала.
Виктор появился только через час, когда процедура близилась к завершению. Вбежал в квартиру взволнованный, с работы примчался.
— Полина, ты что делаешь? — воскликнул муж. — Это же моя мать!
— Твоя мать, твоя ответственность, — спокойно ответила жена. — Ты принял решение без меня, я принимаю решение без тебя.
— Но так нельзя! Мы семья!
— Семья — это когда решения принимают вместе. А не когда один ставит другого перед фактом.
Полина подошла к шкафу, достала большой спортивный пакет, начала складывать вещи мужа. Рубашки, костюмы, белье, документы из тумбочки.
— Что ты делаешь? — растерялся Виктор.
— Ты выбрал маму. Живите вместе, где хотите, но не здесь.
— Полина, одумайся! Мы же четыре года в браке!
— Четыре года ты знал, что квартира моя. Четыре года мы обсуждали возможность переезда твоей матери. И вот результат — ты решил за меня.
Жена протянула мужу пакет с вещами. Виктор взял автоматически, не веря в происходящее.
— Подумай еще, — попросил муж. — Поговорим завтра, когда успокоишься.
— Думать больше не о чем. Ты знал мое мнение. Ты выбрал.
К восьми вечера квартира опустела. Свекровь с вещами и сын уехали к Галине Семеновне на старую квартиру. Участковый и соседи составили протокол об освобождении жилплощади. Полина осталась одна.
Первым делом жена вызвала слесаря и поменяла замки. Старые ключи больше никому не подходили. В управляющую компанию подала уведомление о смене состава жильцов — теперь в квартире проживает только собственник. Домофонный код оставила прежним, но на звонки отвечать не собиралась.
Утром Полина взяла два дня отпуска. Впервые за неделю выспалась полноценно — без звуков телевизора в полночь, без хлопанья дверей, без утренних разговоров на кухне. Проснулась в десять, не спеша позавтракала, приняла долгую ванну. Телефон отключила — звонить могли только муж или свекровь, объясняться не хотелось.
Два дня прошли в блаженной тишине. Полина читала книги, которые не могла дочитать месяцами, смотрела фильмы, слушала музыку. Ходила по квартире босиком, разговаривала сама с собой, пела в душе. Почувствовала, как расслабляются плечи, исчезает напряжение в затылке.
В понедельник на работе включила телефон. Было семь пропущенных звонков от мужа и три от свекрови. Сообщения не читала, номера заблокировала.
Через неделю в почтовом ящике обнаружила конверт с знакомым почерком. Виктор писал длинное письмо, просил подумать, обещал, что они все обсудят и найдут компромисс. Уверял, что любит жену и хочет сохранить семью.
Полина прочитала письмо дважды и порвала. Никакого ответа писать не стала. Вместо этого поехала в районный суд и подала заявление о расторжении брака. Совместного имущества у супругов не было — квартира принадлежала жене, машина мужу. Прописаны друг у друга они не были. Развод обещал пройти быстро и без споров.
Месяц спустя Полина сидела в зале суда и слушала, как судья Елена Викторовна зачитывает решение о расторжении брака. Виктор присутствовал, выглядел подавленным, несколько раз пытался заговорить с бывшей женой. Полина отвечала только на вопросы судьи, с мужем не разговаривала.
— Брак между Полиной Андреевной и Виктором Сергеевичем считается расторгнутым, — объявила судья.
Выйдя из здания суда, Полина почувствовала легкость. Четыре года брака закончились. Впереди была новая жизнь — без компромиссов, навязанных решений и необходимости учитывать чужие интересы больше собственных.
С тех пор Полина жила одна в своей трехкомнатной квартире на Проспекте Мира. По утрам просыпалась, когда хотела, завтракала тем, что нравилось, смотрела передачи, которые интересовали именно ее. В ванной комнате стояли только ее кремы, висели только ее полотенца.
Командировки теперь воспринимались по-другому. Полина знала: дома ее ждет тишина, порядок, который установила сама, и никаких сюрпризов в виде новых жильцов. Никто больше не принимал решений за нее — особенно во время ее отъезда. Квартира снова стала домом, а не полем битвы за право быть собой.
Иногда коллеги спрашивали, не одиноко ли жить одной. Полина улыбалась и отвечала: одиночество — это когда чувствуешь себя лишним в собственном доме. А когда живешь по своим правилам, в окружении любимых вещей, под звуки, которые выбираешь сама — это называется свобода.