читала мелочь: 270 рублей до зарплаты. В соседней очереди женщина покупала красную рыбу за 700 рублей — больше, чем у Лены на неделю. «Когда-нибудь и я буду покупать сёмгу», — подумала она, не зная, что через год будет есть её каждый день.
— Дорогая, ты что так долго, — Игорь появился рядом с корзиной самых дешёвых товаров. — Я взял хлеб за двадцать два рубля, а не за тридцать восемь. Экономия шестнадцать рублей.
Лена молча кивнула. Шестнадцать рублей. За эти деньги даже жвачку не купишь.
Дома Игорь сел за компьютер считать расходы. Лена работала воспитателем в детском саду, получала сорок две тысячи. Игорь курьером в Яндексе — семьдесят пять. Из её зарплаты тридцать тысяч уходило в его копилку на раннюю пенсию. Движение FIRE, как он говорил. Финансовая независимость к сорока годам.
— Игорь, а может сходим в кино на выходных?
— Билеты по четыреста рублей. Это восемьсот. Плюс попкорн, напитки. Тысяча двести минимум. Лен, мы же договорились. Каждый рубль на счёт.
— А твоей маме опять переводить будешь?
— Конечно. Пятнадцать тысяч как всегда. Мама пенсионерка, ей тяжело.
Лена прикусила губу. Его маме шестьдесят два года, пенсия двадцать три тысячи. Плюс пятнадцать от сына. Тридцать восемь тысяч на одного человека. А они втроём с сыном Максом живут на двадцать семь тысяч после всех отчислений Игоря.
Максу четырнадцать. Он просил новые кроссовки уже полгода. Его кроссовки совсем развалились.
— Пап, ну все в классе носят нормальную обувь, — Макс показал дырку в подошве.
— В моё время мы носили кеды за триста рублей и были счастливы, — отрезал Игорь.
Лена смотрела на сына и думала: «Он носит обувь хуже, чем у бездомных». Но молчала.
Переломный момент случился в марте. Лена лежала с температурой 39,8 и смотрела на парацетамол за 30 рублей. «Терафлю стоит 300», — объяснил Игорь. В этот момент что-то сломалось. Не от болезни — от понимания, что в собственной квартире она не стоит даже 270 рублей разницы.
— Всё, Игорь. Хватит. Давай раздельный бюджет.
— Что значит раздельный?
— Значит каждый тратит свои деньги как хочет. Коммуналку пополам, продукты пополам, остальное каждый на себя.
— Лен, ты понимаешь, что тогда мы не накопим на пенсию?
— А мне на твой FIRE наплевать. Я хочу жить сейчас, а не когда мне будет пятьдесят.
Первый месяц раздельного бюджета стал откровением. Двадцать одна тысяча только на себя и Макса. Лена купила сыну те самые кроссовки за восемь тысяч. Купила себе хорошую косметику. Сходили в кино, в Бургер Кинг, даже в боулинг.
— Мам, как здорово! — Макс светился от счастья, примеряя новые кроссовки.
Но к концу второго месяца денег стало не хватать. Лена взяла кредитку. Потом ещё одну. К лету долг составил сто двадцать тысяч рублей.
Игорь узнал случайно. Пришло SMS о просрочке платежа.
— Лена, это что такое? Сто двадцать тысяч долга. Это три твоих зарплаты.
— Я не знаю, как так получилось.
Через неделю Игорь объявил:
— Лен, я закрыл твои долги. Взял из наших накоплений. Но теперь твоя зарплата полностью идёт мне. Пока не вернёшь эти сто двадцать тысяч.
— То есть я буду работать бесплатно?
— Не бесплатно. На погашение долга. Это справедливо.
Вечером приехала Игорева мама. Валентина Петровна. Женщина как танк.
— Так, дети, давайте разбираться. Долг погашен. Но жить на одну зарплату тяжело. Решение простое. Переезжаете ко мне. Квартиру сдаёте. Арендная плата пойдёт в семейный бюджет.
— А если я не хочу? — тихо сказала Лена.
— А выбора особо нет, — жёстко ответила свекровь.
Через месяц они переехали. Квартиру сдали за пятьдесят пять тысяч. Лена пила чай из чашки с надписью «Лучшая свекровь» и думала: «В моей квартире чужие люди спят в моей кровати, а я плачу им за это своей жизнью».
Прошёл год. Долги закрыли. Квартира продолжала приносить доход. А Лена сидела на чужой кухне и анализировала цифры. С аренды её квартиры приходило пятьдесят пять тысяч рублей в месяц. Её зарплата — сорок две тысячи. Получается, деньги от сдачи её собственной квартиры больше, чем то, что она зарабатывает.
— Игорь, — сказала она как-то вечером. — А зачем я работаю?
— Как зачем? Деньги нужны.
— Но с аренды моей квартиры приходит больше, чем моя зарплата. А то, что я уже могу выйти на пенсию. Как ты планируешь. Чем я хуже?
Игорь замер.
— Лен, ты что говоришь? Эти деньги идут в общий бюджет.
— Почему в общий? Это моя квартира. Значит, и деньги мои.
На следующий день Лена не пошла на работу. Написала заявление на увольнение по собственному желанию.
— Ты что творишь? — возмутился Игорь.
— То же, что и ты планируешь. Живу на пассивный доход. Ты копишь, чтобы не работать. А я уже не работаю. Получается, я умнее.
Первый день без работы Лена проснулась в 11 утра и не узнала себя в зеркале — впервые за годы высыпалась. К обеду купила красную рыбу за 700 рублей. Ту самую, на которую смотрела в Пятёрочке. Игорь вернулся с работы и увидел жену за 2000-рублёвым ужином.
— Теперь я тоже на пенсии, — сказала Лена.
Деньги с аренды она больше не отдавала в общий бюджет. Тратила только на себя и на Макса. Спала до обеда. Ходила по магазинам. Покупала себе красивые вещи. Записалась в спортзал.
— Лен, но как же наши планы? — пытался возразить Игорь.
— Какие наши? Это твои планы. А у меня свои.
Валентина Петровна возмущалась:
— Лена, это неправильно. Женщина должна работать, помогать семье.
— А мужчина должен работать всю жизнь? Или может в сорок лет на пенсию? Нет, это то же самое. Просто я быстрее вас додумалась.
Лена расцветала на глазах. Высыпалась, хорошо ела, занималась спортом. Покупала качественную косметику, красивую одежду. Ходила в театры, музеи, кафе.
Прошёл год. Игорь продолжал работать курьером, но его план затрещал по швам. Без Лениной зарплаты копить стало намного сложнее.
Макс тем временем взрослел. И чем старше он становился, тем больше его раздражала ситуация в семье.
— Мам, а почему ты не работаешь? — спросил он в свои семнадцать.
— Потому что могу себе это позволить.
— А папа почему работает?
— Потому что у него нет квартиры, которую можно сдавать.
— Получается, в нашей семье работает только папа? А это нормально?
— Не знаю, сынок. А как ты думаешь?
— Я думаю, это неправильно. Все должны что-то делать. Приносить пользу. Мам, я не хочу жить с вами.
— Почему?
— Потому что вы все странные. Папа работает, чтобы не работать. Ты не работаешь, потому что можешь не работать. Бабушка считает каждую копейку, но живёт на чужие деньги. Вы даже не разговариваете друг с другом. Только считаете деньги. Кто сколько тратит, кто сколько зарабатывает, кто кому должен.
— Максик, но мы же тебя любим.
— Знаю. Но я не хочу становиться таким же. Не хочу всю жизнь думать только о деньгах. Хочу жить нормально. Работать, зарабатывать, тратить. Без всех этих схем и планов.
Макс поступил в Питер. Уехал в общагу. Звонил редко.
— Как дела, сынок?
— Нормально. Учусь, подрабатываю в кафе по выходным.
— А денег хватает?
— Хватает. Мам, а вы как? Всё ещё не работаете?
— Нет. А папа всё ещё копит на досрочную пенсию.
— Понятно. Ну ладно, мам, мне пора.
Лена понимала, что сын их всех осуждает. Что для него они стали примером того, как не надо жить. Что он выбрал свой путь — работать, зарабатывать, быть самостоятельным.
А они остались втроём в квартире Валентины Петровны. Игорь работает и копит. Лена не работает и тратит. Валентина Петровна считает их деньги и качает головой.
И все довольны. Вроде бы. Каждый получил то, что хотел. Игорь — возможность копить. Лена — возможность не работать. Валентина Петровна — сына рядом.
Только сын уехал. И больше не хочет возвращаться к семейке скряг и лентяев