Валентина давно догадывалась, что у мужа завелась привычка заглядываться на других. Он не позволял себе долгих романов, но с годами сеть мелких обманов расползлась по их браку, как невидимая трещина. Однако сама она когда-то сознательно согласилась на такую жизнь. Александр был хорошим отцом, не придирался к её полноте и ценил её за домашний уют. Но теперь, когда дети выросли и покинули родное гнездо, а отношения превратились в рутину, Валентина больше не хотела молчать.
Семейная жизнь устоялась, наполнилась традициями и общими увлечениями. И ломать такую махину было жаль. Последние два года Валентина надеялась, что муж успокоится и перестанет заводить интрижки. Но, как назло, он сохранил неплохую форму, был подтянутым и симпатичным. Да и вообще, возраст ему был к лицу, от того и пользовался успехом у женщин.
Сама же Валентина была чуть простоватой внешности, но свое очарование еще не утратила. Длинные светлые волосы, голубые глаза. Правда, огонек в них уже был не тот, все искорки куда-то разбежались. Но это ничего, отражение в зеркале пока устраивало.
— Саш, иди завтракать!
— Иду, ягодка! Что у нас тут?
— Как ты любишь: горячий кофе и два тоста с яичницей.
— Звучит уже обалденно! Я, кстати, сегодня задержусь вечером. Не скучай без меня.
— Как? Сегодня же Костик с Олесей придут в гости.
— Что за Олеся?
— Девушка твоего сына, — нетерпеливо отрезала Валя.
— Аааа, блин, ну сначала ты зацени. Если нормально все, то потом все вместе встретимся.
— А, напомни, почему задержишься?
— Сегодня совещание, да еще встреча деловая.
— А не связано это с тем, что ты взял нового заместителя? Высокая такая блондинка, в офисе видела.
— Ну нет, конечно. Правда, дела. Спасибо за завтрак! Вкуснятина! Все, мне пора! — Александр поднялся из-за стола, даже не доев. Хотя женщина потратила полчаса, чтоб все приготовить.
Прямо сейчас у Валентины кончилось терпение. Конкретно в эту минуту, в эту секунду. Она подняла глаза на мужа и тихо сказала слова, которые заставили его сесть обратно на стул.
— Саш, давай разведемся?
— Что, прости?
— Ну, правда. Все сделаем правильно: без ссор и гадостей.
— Не понял: ты разойтись хочешь?
— Ага, — спокойно взяла вилку Валентина и стала завтракать.
— Что случилось? Я не понимаю.
— Просто… надо закончить. Мы как соседи с тобой. Ну нет любви больше, нет! Дружба— может быть. Понимание — возможно. Но не любовь!
— А как же дети?
— Они уже взрослые: долго переживать не будут. Ну что, друг друга мучить?
— Так, ты успокойся, давай завтра все обсудим. Странный разговор для утра. Я пошел на работу.
Александр ушел, а Валентина осталась наедине со своими мыслями. Ей было не по себе. Двадцать два года брака просто так не растопчешь. Тяжело будет, особенно когда придется делить имущество и даже бизнес. Ведь его Александр построил уже в браке. На первых порах Валя ему помогала, особенно с бухгалтерией. Ведь это была ее профессия. А что, если ей снова устроится на работу? Она так давно ничем серьезным не занималась. Засиделась дома.
Она решила сделать пару салатов на вечер и запечь мясо в духовке. Дети не должны пока знать, что в семье скоро произойдет раскол.
Александр пришел домой только на следующий день.
— Утро вечера мудренее. Специально вчера на глаза тебе не стал попадаться. Может, и правда, нам нужно отдохнуть друг от друга? Столько лет вместе. Хочешь, я тебе путевку в теплые страны куплю? Поедешь, побудешь наедине со своими мыслями. Валь, семья наша не просто так. Это глыба. Мы столько всего вместе…
— И где же ты ночевал?
— Не там, где ты подумала. У мамы я был. Можешь позвонить, спросить.
— Понятно. Не знаю, интересно ли тебе, но Костина девушка мне понравилась. Приятная, скромная.
— Ну, хорошо. Валь, давай поговорим о нас.
— Давай. Только о чем? Наш брак исчерпал себя. Я хочу, чтоб ты собрал свои вещи. Эту квартиру оставь мне. Себе купишь еще, бизнес я наверно трогать не буду.
— Ты серьезно? И на что же ты будешь жить?
— Устроюсь на работу.
— Да ты не умеешь ничего.
— Научусь, — улыбнулась Валентина. Она была спокойна, все эмоции легли на гладкую поверхность. И это сильно раздражало мужа.
— Ладно, я уеду, но через пару недель мы поговорим снова.
Александр наскоро собрал кое-какие вещи и уехал.
Валентина первым делом записалась в парикмахерскую. Очень часто женщины расставаясь с мужьями, меняют прическу. Как будто это ритуал освобождения от горьких воспоминаний. А может, наоборот — пробуждение новой себя, желание начать жизнь с чистого листа.
Классная стрижка и другой цвет волос были женщине к лицу, осталось поменять стиль в одежде. Она пробежалась по магазинам: купила два брючных костюма, пару блузок, туфли и новую сумочку. Накоплений Валентины вполне хватит, чтоб безбедно существовать несколько месяцев, но нужно заняться поиском работы. Вернувшись домой, она открыла сайт с вакансиями.
Примерно через пару недель к ней заявилась гостья — та высокая блондинка из офиса их фирмы.
— Добрый день, Валентина.
— Здравствуйте. Чем обязана?
— Я Алла, заместитель…— но женщина не успела закончить фразу.
— Я знаю, кто вы. Можете не распинаться. Зачем пришли?
— В общем, тут такое дело…Саша…Александр, как только вы расстались, переехал ко мне.
— Поздравляю.
— Да особо не с чем. Он переехал, а я то этого не хотела.
— В смысле?
— Я планировала легкий флирт, небольшое увлечение, а он с вещами ко мне. Вы не могли бы его забрать обратно?
— Что? — рассмеялась Валентина.
— Ну да, простите, но пусть возвращается домой. Он казался мне таким импозантным, уверенным в себе мужчиной. А теперь не может найти свой галстук по утрам, заставляет меня гладить его рубашки, готовить завтрак. Да еще и в строгом порядке. Кофе должно быть четкой температуры, два тоста…А у меня нет тостера…В общем, забирайте его. Он мне надоел. А сам уходить не хочет.
— А что вы ждали от сорокапятилетнего мужчины, бытового инвалида? Думали, что будете просыпаться с букетом роз на кровати, а он вам будет носить завтрак в постель? Нет! У него еще гастрит, кстати, и частое вздутие кишечника. Так что принимайте таким, как есть. Извините, мне пора! — снова рассмеялась Валентина и захлопнула дверь.
Какое счастье, что муж съехал. Она сама теперь не завтракала, более того, ненавидела эту утреннюю суету на кухне. Себе она покупала легкий йогурт и вообще не заморачивалась. Просыпалась и ложилась, когда хотела, а утюг вообще убрала подальше. Хватит, она свое отгладила. Откликнувшись на три-четыре вакансии, она решила сходить в кино. А потом зайдет в кафе и вкусно поужинает. Может, даже цветов себе купит. Замечательно свидание наедине с собой!
Но на следующий день поток гостей продолжился. В этот раз заявилась свекровь.
— Валя, ты с ума сошла? — наглым образом в прихожую ввалилась женщина.
— И вам здравствуйте, Вера Павловна!
— Ты зачем Сашеньку из дома выгнала?
— Не то чтобы я его выгоняла…просто я подаю на развод. Он может купить себе другую квартиру. С деньгами у него проблем нет.
— Он не сможет жить один, ты же знаешь! Сама его разбаловала, а теперь выбросила в открытое море плавать без спасательного жилета.
— Ему сорок пять лет, разберется.
— Нет, утром он приехал ко мне и попросился жить. Не знаю, где был до этого, но пришел жутко злой и голодный. Замученный какой-то.
— Видимо, его новая девушка измучила так, я ни при чем, — улыбнулась Валентина.
— Тебе его даже не жалко? Он столько лет тебя обеспечивал, помогал с воспитанием детей. А ты возьмешь и бросишь его?
— Обеспечивать семью для мужчины — это не сверхспособность. А воспитывал он своих детей, а не чужих. Нет, Вера Павловна, все решено. Мы разводимся. Я от него устала.
— Ты как-то изменилась. Сменила прическу? Недурно. Но я требую, чтоб ты приняла Сашеньку назад. Он пропадет без тебя!
Свекровь продолжила свои нравоучения о сложной судьбе своего мальчика, но Валентине надоело их слушать, и она наскоро распрощалась с назойливой мухой. Может, еще успеет в кино? Она все-таки провела вечер как и хотела. Впереди предстоял еще разговор с детьми и тяжкий бракоразводный процесс. Но ей было не страшно.
Прошёл год, как Валентина отпустила прошлое. Жила одна, работала бухгалтером и наслаждалась свободой. Она успела и заново полюбить себя, и даже позволила себе вновь влюбиться — но уже без обязательств. Её новый избранник был практичным, спокойным, и ценил её не за гладко выглаженные рубашки, а за лёгкость и душевное тепло. Завтраки он не ел, а про тостер вообще не знал. И Валентина впервые за много лет улыбалась утром просто потому, что хотела — а не потому, что «так надо».