— Месяц вам на сборы. Дом нужно освободить, — голос Нины Петровны звучал сухо и деловито, будто речь шла о каком-то складском помещении, а не о доме, где Елена прожила десять лет.
— Что? — Елена сжала телефон. — Вы шутите?
— Какие шутки, Леночка? Сергей уже давно съехал, развод уже состоялся, а дом, как ты помнишь, оформлен на меня. Вам обоим надо двигаться дальше. Дом будем продавать.
Елена опустилась на стул. Десять лет. Десять лет жизни, вложенных в каждый уголок этого дома. Обои, которые она выбирала, перебрав сотни вариантов. Кухня, спроектированная по её эскизам. Сад, где каждое дерево было посажено её руками.
— Но мы договаривались… — начала она.
— Договаривались, когда вы были семьёй, — отрезала свекровь. — Теперь ситуация изменилась.
Звонок оборвался, а Елена так и осталась сидеть с телефоном в руке, глядя в пустоту.
— Смотри, какая красота! — Сергей широким жестом обвёл участок. — Представляешь, как здесь будет здорово?
Елена улыбнулась, прижимаясь к мужу. Небольшой дом в пригороде Смоленска был именно тем, о чём они мечтали. Уютный, с небольшим садом, недалеко от города.
— Только есть один нюанс, — Сергей замялся. — Мама предлагает оформить дом на неё.
— Почему? — Елена нахмурилась.
— Ну, первый взнос её и у неё кредитная история лучше, да и проценты для пенсионеров выгоднее, поэтому и кредит будет на ней. А я уже буду всё выплачивать, но это просто формальность, Лен. Дом всё равно наш, мы же родня.
Елена колебалась. Что-то внутри подсказывало: не соглашайся. Но Сергей был так воодушевлён, так уверен…
— Хорошо, — кивнула она. — Если это просто формальность.
— Он не может так поступить! — Елена расхаживала по кухне, сжимая и разжимая кулаки. — Мы вместе покупали этот дом!
— Юридически дом принадлежит свекрови, — осторожно заметила Ирина, её подруга. — Ты сама согласилась.
— Десять лет назад! Когда мы были счастливой семьёй! Когда я верила своему мужу!
Елена остановилась, пытаясь успокоиться. Ей было сорок два, она была успешным специалистом по английскому языку в престижной онлайн-школе. Её ценили, ей хорошо платили. А теперь она оказалась без крыши над головой, с двумя детьми на руках.
— Я всё вложила в этот дом, — тихо сказала она. — Каждую копейку, каждую свободную минуту.
— А Сергей? — спросила Ирина.
Елена горько усмехнулась.
— Сергей… Последние пять лет его вклад в семейный бюджет был, мягко говоря, скромным. Авто маляр с нестабильной зарплатой против преподавателя с международными сертификатами. Да он закрыл кредит и полностью выплатил всё за дом, но в последние годы я тоже оплачивала и за ремонт, мебель, технику.
— И это стало проблемой?
— Нет… то есть, да. Не сами деньги, а его отношение. Он стал… обиженным. Будто я специально зарабатываю больше, чтобы унизить его.
Телефон Елены зазвонил. На экране высветилось имя Сергея.
— Не буду отвечать, — решительно сказала она, отключая звук.
— Мам, а мы правда переезжаем в Москву? — Катя, двенадцатилетняя дочь Елены, сидела на полу среди коробок.
— Да, солнышко, — Елена старалась говорить бодро. — Там у меня будет больше возможностей для работы, а у вас — лучшие школы.
— А папа? — спросил восьмилетний Миша, не отрываясь от планшета.
Елена замерла. Этот вопрос она боялась больше всего.
— Папа остаётся здесь. У него здесь работа, друзья…
— И бабушка, — добавила Катя с неожиданной горечью.
Елена внимательно посмотрела на дочь.
— Ты злишься на бабушку?
Катя пожала плечами.
— Она забирает наш дом.
— Технически, это её дом, — осторожно сказала Елена, хотя внутри всё кипело от несправедливости.
— Неправда! — вспыхнула Катя. — Это наш дом! Мы здесь живём!
Елена обняла дочь, не зная, что ответить. Как объяснить ребёнку сложности взрослой жизни? Как рассказать о том, что иногда доверие оборачивается предательством?
Телефон снова зазвонил. Сергей.
— Да? — холодно ответила Елена.
— Нам нужно поговорить, — голос бывшего мужа звучал устало. — О доме, о детях, обо всём.
— Говори.
— Не по телефону. Приезжай в кафе на Ленина. Через час.
Сергей выглядел осунувшимся. Тёмные круги под глазами, небритый подбородок. Елена почувствовала укол жалости, но тут же подавила его.
— Я смотрела квартиры в Москве, — сразу начала она. — Трёхкомнатная стоит минимум 130 тысяч в месяц.
— Сколько? — Сергей поперхнулся кофе.
— 130 тысяч. Против 35 здесь, в Смоленске. Разница ощутимая, не правда ли?
— Лена, я не смогу платить половину такой суммы, — тихо сказал он.
— А я и не прошу, — Елена улыбнулась, но глаза остались холодными. — Я справлюсь сама. Как всегда.
— Не начинай, — Сергей потёр виски. — Я пришёл не ссориться.
— А зачем? Сообщить, что твоя мать даёт мне не месяц, а целых два на выселение? Как щедро.
— Лена, послушай…
— Нет, это ты послушай, — Елена наклонилась вперёд. — Десять лет я вкладывала душу в дом, который, оказывается, мне не принадлежит. Десять лет я верила, что строю будущее для нашей семьи. А теперь я должна собрать вещи и исчезнуть, потому что твоя мать так решила?
— Дом правда нужно продать, — тихо сказал Сергей. — мы не можем в нём жить.
Елена замолчала, пораженная. Это меняло всё… и ничего.
— Почему ты не сказал раньше?
— Ты не давала мне шанса, — он пожал плечами. — Всё время сбрасывала звонки.
— И что теперь? — Елена почувствовала себя опустошённой.
— Мама предлагает компромисс. Часть денег от продажи дома пойдёт тебе — на первый взнос за квартиру в Москве.
Елена рассмеялась, но смех больше напоминал всхлип.
— Великодушно. Часть денег, которую она сочтёт справедливой.
— Лена…
— Знаешь, что самое обидное? — она посмотрела ему прямо в глаза. — Не дом. Не деньги. А то, что ты позволил этому случиться. Ты стоял и смотрел, как рушится наша семья, и ничего не сделал.
— Я пытался! — вспыхнул Сергей. — Но тебе было некогда! Работа, курсы, вебинары! Ты строила карьеру, а я оказался на обочине твоей успешной жизни!
— Я обеспечивала нашу семью!
— Ты обеспечивала себя! — он ударил ладонью по столу. — Твои амбиции, твои мечты, твои планы! А я должен был просто восхищаться и аплодировать!
Несколько посетителей обернулись на них. Елена выпрямилась, взяла сумку.
— Я не буду продолжать этот разговор.
— Конечно, — горько усмехнулся Сергей. — Зачем разговаривать, когда можно просто уйти?
— Мам, а наша новая квартира будет красивой? — Миша помогал упаковывать книги.
— Очень, — улыбнулась Елена. — С большими окнами и видом на парк.
Она не стала говорить, что пока не нашла ничего подходящего. Цены в Москве шокировали, а решение о будущем всё ещё висело в воздухе.
Зазвонил телефон. Номер свекрови.
— Алло? — Елена старалась, чтобы голос звучал нейтрально.
— Леночка, я всё обдумала, — голос Нины Петровны звучал почти ласково. — Мы не можем оставить вас без поддержки.
Елена напряглась. Этот тон она хорошо знала — так свекровь говорила перед тем, как выдвинуть очередное «выгодное предложение».
— Серёжа готов выплачивать вам 20 тысяч рублей ежемесячно на аренду квартиры. Плюс он будет платить алименты. Думаю, этого вполне достаточно для жизни в Смоленске.
— В Смоленске? — Елена почувствовала, как внутри всё холодеет. — Но я переезжаю в Москву. Там моя работа, там перспективы для детей.
— Милая, зачем эти сложности? — в голосе свекрови появились стальные нотки. — В Смоленске у вас друзья, школа, привычная обстановка. А Москва… Что хорошего в этом муравейнике?
Елена сжала телефон так, что побелели костяшки пальцев.
— Нина Петровна, я ценю вашу… заботу. Но решение уже принято. Мы переезжаем в Москву.
— Тогда извини, но 20 тысяч — это всё, что возможно. Даже так по ценам Смоленска это более чем справедливо, нет? В Москве снимай на свои.
Звонок оборвался, а Елена так и осталась стоять с телефоном в руке, ощущая, как внутри поднимается волна бессильной ярости.
— Мама, не выплачивать ей ничего — это несправедливо, — Сергей сидел на кухне родительского дома. — Лена тоже вложила в этот дом свои деньги и время.
— А кто виноват, что она решила развестись? — Нина Петровна поставила перед сыном чашку чая. — Она жила и могла дальше бы жить в этом доме с тобой, но это было её решение и плата.
— Но дети…
— Вот именно, дети! — свекровь присела рядом, понизив голос. — Неужели ты не понимаешь? Те 20 тысяч, которые ты будешь ей платить, как часть аренды, это и есть компенсация детям за то, что они больше не смогут жить с тобой в доме. А могли бы, но она мать, и с этим надо считаться. Надеюсь она образумится и не уедет в Москву, а останется здесь. Ты сможешь видеть детей каждый день, а не раз в месяц по видео-звонку.
Сергей нахмурился.
— Ты думаешь, она передумает?
— Конечно! — уверенно кивнула Нина Петровна. — Эта её Москва — просто блажь, способ наказать тебя. Она никуда не денется, когда поймёт, что денег не хватает.
— А если нет?
— Тогда пусть пеняет на себя. Не ты бросил семью ради карьеры.
Сергей опустил голову, не замечая торжествующего блеска в глазах матери.
Елена набрала номер Ирины.
— Представляешь, — она даже не поздоровалась, — свекровь предлагает мне 20 тысяч в месяц! По ценам Смоленска! Как будто я обязана остаться здесь!
— А что Сергей? — осторожно спросила подруга.
— Сергей? — Елена горько усмехнулась. — Он ничего не решает. Никогда не решал. Марионетка в руках мамочки.
— Знаешь, что самое обидное? Они думают, что могут меня контролировать. Что я останусь здесь, потому что у меня нет выбора.
— А он есть? — тихо спросила Ирина.
Елена молчала несколько секунд.
— Всегда есть выбор, — наконец произнесла она. — Даже если приходится выбирать между плохим и очень плохим.
После разговора Елена долго сидела, глядя на недоупакованные вещи. Двадцать тысяч. Смоленск. Или Москва с её безумными ценами и одиночеством.
Телефон пискнул — пришло сообщение от директора онлайн-школы: «Елена, есть разговор о повышении. Когда будете в Москве?»
Она улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается решимость. Открыла ноутбук и начала просматривать объявления о съёмных квартирах. Не в центре. Может быть, даже не в Москве, а в области. Но точно не в Смоленске.
Телефон зазвонил снова. На экране высветилось имя Сергея.
Елена смотрела на мигающий экран, размышляя. Ответить? Проигнорировать? Что она скажет ему? Что он скажет ей?
Палец завис над кнопкой ответа.