Лена крепче сжала руль, стараясь не обращать внимания на ворчание с пассажирского сиденья. Галина Петровна, ее свекровь, с самого утра была не в духе.
— Опять по этой ухабистой дороге поехали! — скривилась старуха, глядя в окно. — Как будто других маршрутов нет!
— Мама, здесь ближе, — тихо ответила Лена, сдерживая раздражение.
— Ближе? Да ты просто экономишь бензин! Меня трясет, как на телеге! Ты вообще думаешь о моем здоровье?
Лена стиснула зубы. Каждая их поездка в больницу превращалась в пытку. Галина Петровна никогда не была душкой, но в последние годы ее характер стал просто невыносимым.
— Извините, — пробормотала Лена, хотя не понимала, за что извиняется.
— Что? Даже нормально извиниться не можешь! — фыркнула свекровь. — Игорь мой хоть воспитанный вырос, а тебя родители, видно, ничему не научили.
Лена резко нажала на тормоз на красном свете. От внезапной остановки Галина Петровна едва не ударилась лбом о панель.
— Ты что, совсем ездить не умеешь?!
— Светофор, — сквозь зубы бросила Лена.
— Ах, светофор! — передразнила старуха. — У всех люди как люди, а моя невестка даже машину нормально водить не может.
Лена закрыла глаза на секунду, глубоко вдохнув. Она представляла, как открывает дверь и просто уходит. Но вместо этого снова тронулась с места.
Через двадцать минут они наконец добрались до больницы. Лена вышла, обошла машину и открыла дверь свекрови.
— Дайте руку, мама, помогу выйти.
— Сама могу! — огрызнулась та, но тут же закачалась, схватившись за косяк.
Лена молча подставила плечо. Галина Петровна, бормоча что-то недовольное, оперлась на нее.
— Ты бы хоть платье другое надела, — вдруг сказала свекровь, разглядывая Лену. — В этом ты как баба на чайнике выглядишь.
Лена промолчала. Она уже привыкла.
— Ладно, веди меня, раз уж взялась, — вздохнула Галина Петровна.
Они медленно пошли к входу. Лена думала о том, как через час снова будет слушать бесконечные жалобы в машине. О том, что Игорь, как всегда, отмахнется: «Она же старая, потерпи».
Но сегодня что-то внутри нее сжалось особенно сильно.
«Сколько можно терпеть?»
Она не знала, что скоро ее терпению придет конец.
Лена закрыла входную дверь и прислонилась к ней спиной, закрыв глаза. Три часа в больнице с Галиной Петровной вымотали её больше, чем целый день на работе. В прихожей пахло борщом — она с утра поставила вариться, чтобы к возвращению мужа был готов ужин.
Из кухни донеслись шаги. Игорь выглянул в прихожую, жуя бутерброд.
— Ну как, съездили? — спросил он, глядя на жену. — Мама-то как?
Лена молча сняла пальто, аккуратно повесила его на вешалку. Каждый раз одно и то же. Никогда он не спросит: «Как ты себя чувствуешь?» Только про маму.
— Всё нормально, — сквозь зубы ответила она. — Анализы взяли, через неделю придём за результатами.
Она прошла на кухню, проверила борщ. Кастрюля стояла на самом маленьком огне, как она и оставляла. Игорь последовал за ней.
— Ты чего такая кислая? — нахмурился он. — Мама опять тебе нервы потрепала?
Лена резко повернулась к нему, сжимая половник в руке.
— «Опять»? — её голос дрожал. — Игорь, она каждый раз! Каждую поездку! Я для неё и шофёр, и сиделка, и мальчик для битья! Она меня ни во что не ставит!
Игорь вздохнул и отхлебнул чай из кружки.
— Ну что ты опять заводишься? Она же пожилой человек, больной. Ты не можешь просто потерпеть?
— Потерпеть? — Лена засмеялась, но в её смехе не было радости. — Три года я «терплю»! Три года она поливает меня грязью, а ты делаешь вид, что ничего не происходит!
Она подошла к столу и с силой поставила половник, так что борщ брызнул на скатерть.
— Лен, ну хватит истерик, — Игорь отодвинул кружку. — Мама просто характерная, она же не со зла. Да и вообще, ты же знаешь — она меня одна подняла, папа-то нас бросил. Я не могу её сейчас бросить.
Лена сжала кулаки. Этот аргумент она слышала уже сотни раз.
— А я тебя прошу её бросать? Я просто хочу, чтобы ты хоть раз встал на мою сторону! Хоть раз сказал ей: «Мама, хватит так разговаривать с моей женой!»
Игорь встал из-за стола, его лицо покраснело.
— Ты вообще понимаешь, о чём просишь? Она же старая! У неё давление, сердце! Ты хочешь, чтобы я её в гроб загнал своими упрёками?
Лена почувствовала, как ком подкатывает к горлу. Она отвернулась, чтобы муж не увидел слёз.
— Я больше не могу, — прошептала она. — Я так больше не могу.
Игорь подошёл сзади, положил руки ей на плечи.
— Ну хватит, ладно? — его голос стал мягче. — Давай поужинаем спокойно. Завтра я сам маму в больницу отвезу, хорошо?
Лена медленно кивнула, но внутри всё кричало. Она знала — завтра утром он «забудет», или «срочные дела появятся», или ещё какая-нибудь причина найдётся. Как всегда.
Она налила борщ в тарелки, села за стол. Игорь уже улыбался, рассказывая что-то про работу. Как будто ничего не произошло. Как будто её чувства — это просто каприз, детская обида, которая пройдёт сама собой.
Лена ковыряла ложкой в тарелке, делая вид, что ест. Сегодня она поняла главное — помощи ждать неоткуда. Если хочешь, чтобы тебя уважали — нужно начинать уважать себя саму.
Но пока она просто молчала и ела остывающий борщ.
Воскресное утро началось с телефонного звонка. Лена, ещё не до конца проснувшись, потянулась за телефоном на тумбочке, но экран оставался чёрным. Звонок раздавался с кухни — это был домашний телефон, которым почти никто не пользовался.
— Кому в семь утра так неймётся? — проворчала она, накидывая халат.
Игорь продолжал храпеть, не шевельнувшись. Лена спустилась на кухню и подняла трубку.
— Алло?
— О, наконец-то! — раздался знакомый голос. — Лена, это Ольга. Мы через час будем у вас.
Лена замерла, сжимая трубку. Сестра Игоря всегда сообщала о своих визитах в последний момент, будто специально.
— Сегодня не очень удобно… — начала Лена.
— Маме нужно передать лекарства, — перебила Ольга. — Игорь знает.
Трубка захлопнулась прежде, чем Лена успела что-то ответить. Она стояла посреди кухни, глядя на телефон, как будто он мог объяснить, почему свекровь с дочерью считают этот дом своей собственностью.
Через сорок минут, пока Лена наспех убирала гостиную, раздался звонок в дверь. Она глубоко вдохнула, поправила волосы и открыла.
— Ну наконец-то! — Ольга, не здороваясь, прошла в прихожую, волоча за собой огромную сумку. — Где Игорь?
Галина Петровна стояла на пороге, ожидая, пока Лена подаст ей руку.
— Доброе утро, мама, — Лена автоматически протянула руку, помогая свекрови переступить порог.
— Утро так себе, — буркнула та, оглядывая прихожую. — Опять пыль не вытерли.
Ольга уже шла на кухню, громко зовя брата. Лена закрыла дверь и последовала за ними, чувствуя, как в груди закипает раздражение.
— Игорь ещё спит, — сказала Лена, заходя на кухню.
— В воскресенье? — Ольга фыркнула. — Лентяй.
Она открыла холодильник и начала перекладывать контейнеры с едой, которые принесла с собой.
— Я вам кофе сделаю? — спросила Лена, стараясь сохранить спокойствие.
— Ты же знаешь, мама пьёт только с корицей, — бросила Ольга, не оборачиваясь.
Лена молча взяла кофейник. В этот момент на кухню, зевая, вошёл Игорь.
— О, сестрёнка! Мама! — он улыбнулся, потягиваясь. — Что так рано?
— Лекарства тебе привезли, — сказала Ольга. — И еду, раз у вас тут, как обычно, пусто.
Лена резко повернулась:
— У нас всё есть, Оль. Я вчера специально…
— Лена, не кипятись, — перебил Игорь, садясь за стол. — Сестра просто заботится.
Галина Петровна тем временем устроилась на самом удобном стуле и внимательно осматривала кухню.
— Лена, а где моя любимая кружка? — спросила она.
— Она разбилась, мама, помнишь? Ещё в прошлый ваш приезд.
— Ах да, — свекровь покачала головой. — Ты же у меня всё разбиваешь.
Лена стиснула зубы, наливая кипяток в турку. В этот момент Ольга подошла к брату и начала что-то шептать ему на ухо, бросая косые взгляды на Лену.
— …она совсем тебя не ценит, — донеслось до Лены обрывок фразы.
Кофейник в её руке дрогнул. Она поставила его на плиту с таким стуком, что все вздрогнули.
— Всё в порядке? — нахмурилась Ольга.
— Всё прекрасно, — Лена повернулась к ним, скрестив руки на груди. — Может, скажете вслух, что обо мне думаете? А то шептаться как-то… неудобно.
Наступила тишина. Игорь беспокойно заёрзал на стуле.
— Лена, хватит, — сказал он.
— Да что такое? — Ольга развела руками. — Я просто сказала брату, что маме нужно новое лекарство. Ты что, параноик?
Галина Петровна покачала головой:
— Всё время на нервах. Небось, опять диеты эти свои устраивает.
Лена почувствовала, как горячая волна поднимается от шеи к лицу. Она больше не могла это терпеть.
— Знаете что, — её голос дрожал, — я… я пойду прогуляюсь.
Она сорвала халат с крючка и вышла на улицу, даже не одевшись толком. За спиной раздался возмущённый голос Ольги:
— Ну и характер! Ты видел, Игорь? Ты видел, как она с нами разговаривает?
Дверь захлопнулась, заглушая остальное. Лена шла по улице, дрожа от холода и ярости. В голове стучало: «Хватит. Хватит. Хватит».
Она не знала тогда, что эта прогулка станет последней каплей перед тем, как всё изменится навсегда.
Лена бродила по парку уже больше часа. Осенний ветер пронизывал её тонкий халат, но она почти не чувствовала холода. Внутри всё горело. Каждое слово, каждый взгляд, каждый намёк последних лет всплывал в памяти с пугающей чёткостью.
Она остановилась у пруда, глядя на серую воду. В кармане халата жужжал телефон — Игорь звонил уже пятый раз подряд. Лена выключила звук и глубоко вдохнула. Пора возвращаться. Пора сказать то, что копилось годами.
Когда Лена открыла дверь квартиры, в гостиной царила неестественная тишина. Ольга и Галина Петровна сидели на диване, Игорь стоял у окна, нервно постукивая пальцами по подоконнику.
— Ну наконец-то! — Ольга первая нарушила молчание. — Мы уже думали, ты ночевать на улице останешься.
Лена медленно сняла промокшие тапочки, не отвечая. Она чувствовала, как все трое следят за её каждым движением.
— Лен, где ты пропадала? — Игорь сделал шаг вперёд. — Мы волновались.
— Волновались? — Лена тихо засмеялась. — Это новое слово в вашем лексиконе.
Галина Петровна фыркнула:
— Опять истерики закатывает. Игорь, ну скажи же ей наконец!
Лена подняла голову:
— Скажи мне что, Игорь? Давай, я вся внимание.
Игорь нервно провёл рукой по лицу:
— Мама считает… то есть мы все считаем… что тебе нужно к психологу сходить. Ты стала какой-то нервной.
В комнате повисла тяжёлая пауза. Лена почувствовала, как что-то внутри неё окончательно лопнуло.
— Я нервная? — её голос звучал неестественно спокойно. — Давайте я вам расскажу, кто здесь нервный.
Она сделала шаг к дивану, глядя прямо в глаза свекрови.
— Три года. Три года я терплю ваши унижения, Галина Петровна. Три года вы поливаете меня грязью, а ваш сын делает вид, что ничего не происходит.
Игорь попытался вмешаться:
— Лена, прекрати!
— Нет, ты прекрати! — Лена впервые за годы повысила на него голос. — Я молчала слишком долго. Сегодня вы всё выслушаете.
Она повернулась к Ольге:
— А ты… Ты самая отвратительная. Шепчешься за спиной, наговариваешь, подстрекаешь. Тебе нравится разжигать этот цирк?
Ольга вскочила с дивана:
— Как ты смеешь! Игорь, ты только послушай!
Но Лена уже не могла остановиться:
— С этого дня я перестаю возить твою маму по больницам! Хватит! Я больше не буду сиделкой, шофёром и мальчиком для битья! Хотите помогать — помогайте сами!
Галина Петровна побледнела:
— Ты что, с ума сошла?! Кто тебя без меня возить будет? У тебя же ни работы, ни денег!
— Мама, хватит! — неожиданно рявкнул Игорь. Но было уже поздно.
Лена стояла посреди гостиной, дрожа от давно сдерживаемых эмоций. Впервые за все годы она чувствовала себя свободной.
— Нет, это вы все сошли с ума, — тихо сказала она. — Вы думали, я вечно буду это терпеть? Кончилось ваше бесплатное обслуживание.
Она повернулась и пошла в спальню, оставив за спиной шокированное молчание. Через мгновение раздался возмущённый голос свекрови:
— Игорь! Немедленно прими меры! Она вообще забыла, кто в этом доме хозяин.
Но Лена уже закрыла дверь спальни и включила воду в ванной, чтобы не слышать их голоса. В зеркале перед ней стояла другая женщина — с твёрдым взглядом и сжатыми губами. Впервые за долгие годы она чувствовала себя собой.
Лена проснулась от громкого стука в дверь. Солнечный свет едва пробивался сквозь шторы — было не больше семи утра. Она потянулась к телефону: три пропущенных звонка от Игоря, который, судя по звукам из кухни, уже встал.
Стук повторился, теперь уже более настойчивый. Лена накинула халат и вышла в коридор, где столкнулась с Игорем. Его лицо было бледным, под глазами — тёмные круги. Видно, он тоже не спал всю ночь.
— Это Ольга, — прошептал он. — Не открывай.
— Ты с ума сошёл? — Лена потянулась к замку. — Она весь дом разбудит.
Дверь распахнулась, и Ольга буквально ворвалась в квартиру, волоча за собой огромную сумку. За ней шмыгала носом Галина Петровна в старом махровом халате.
— Ну наконец-то! — Ольга швырнула сумку в прихожей. — Мы тут с ночи собирались, а вы дрыхнете!
Лена перевела взгляд с сумки на свекровь:
— Что происходит? Почему вы здесь в семь утра?
Галина Петровна сделала драматическую паузу, затем заявила:
— Мы переезжаем. После вчерашнего спектакля я не могу оставаться одна. У меня давление подскочило!
Ольга кивнула, расставляя точки над i:
— Мама будет жить здесь. Пока не поправится. А я буду приходить помогать.
Лена почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она посмотрела на Игоря, но он лишь беспомощно развёл руками.
— Вы… что? — Лена с трудом выдавила из себя слова. — Без обсуждения? Без моего согласия?
Ольга фыркнула, проходя на кухню:
— Какое ещё обсуждение? Это же семья! Игорь, поставь чайник.
Галина Петровна тем временем уже осматривала квартиру оценивающим взглядом:
— Диван в гостиной слишком жёсткий для моей спины. Придётся переставить кровать.
Лена стояла посреди прихожей, ощущая, как реальность теряет чёткие очертания. Это был переворот. Захват территории. Объявление войны.
— Игорь, — тихо сказала она. — Нам нужно поговорить. Сейчас же.
Он покорно последовал за ней в спальню. Как только дверь закрылась, Лена взорвалась:
— Ты вообще понимаешь, что происходит? Они просто въезжают к нам! Без спроса!
Игорь сел на кровать, опустив голову:
— Лен, у мамы действительно давление… Она всю ночь звонила…
— И что? Теперь она будет жить здесь? А когда это закончится? Через месяц? Через год? Через десять лет?
Он молчал, и это молчание было красноречивее любых слов.
— Я так не согласна, — прошептала Лена. — Это мой дом тоже.
Игорь вдруг поднял на неё глаза, и в них мелькнуло что-то чужое:
— На самом деле, квартира записана на меня. Мама имеет полное право…
Лена отшатнулась, как от удара:
— Что? Ты сейчас серьёзно? Двенадцать лет брака, и ты говоришь мне про «чья квартира»?
За дверью раздался нарочито громкий кашель Галины Петровны, затем её голос:
— Игорь! Мне нужны мои таблетки! И где тут у вас градусник? У меня, кажется, температура!
Игорь вскочил, автоматически направляясь к двери, но Лена схватила его за руку:
— Нет. Ты сделаешь выбор прямо сейчас. Или я, или они.
Он замер, и в его глазах Лена прочитала ответ прежде, чем он открыл рот.
— Лена… мама больна… — он потёр переносицу. — Давай просто переждём этот кризис…
Она отпустила его руку. Всё стало предельно ясно.
— Хорошо, — неожиданно спокойно сказала Лена. — Пусть остаются.
Игорь удивлённо взглянул на неё, но радость в его глазах погасла, когда она добавила:
— Я собираю вещи и ухожу. Навсегда.
Он попытался возражать, но Лена уже открыла шкаф и достала чемодан. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась Ольга с довольной улыбкой.
— Мама спрашивает, где её тапочки… — она замолкла, увидев чемодан. Лицо её сразу изменилось. — О! Наконец-то! Я так и знала, что ты не выдержишь!
Лена медленно повернулась к ней:
— Выйди из моей спальни.
— Твоей? — Ольга засмеялась. — Да тут скоро всё будет наше!
Игорь вдруг резко шагнул вперёд:
— Ольга, заткнись! Выйди отсюда!
Но было уже поздно. Лена открыла ящик комода и начала складывать вещи. Её движения были точными, выверенными. Она знала, что делает. Впервые за долгие годы — знала наверняка.
Где-то в квартире громко кашляла Галина Петровна, демонстративно показывая, как ей плохо. Ольга что-то кричала Игорю. Но Лена уже не слышала этого шума. В её голове звучала только одна фраза, повторяющаяся как мантра: «Всё кончено. Я свободна»
Лена укладывала последние вещи в чемодан, когда в спальню ворвался Игорь. Его лицо было перекошено от злости — такой ярости она не видела за все двенадцать лет брака.
— Ты серьезно собираешься уйти? — он хлопнул дверью так, что задрожали стены.
Лена не подняла глаз, продолжая складывать белье.
— Да.
— Из-за какой-то ерунды? Маме плохо, ей нужна помощь!
— «Ерунды»? — Лена наконец посмотрела на него. — Ты называешь ерундой то, что твоя семья годами унижала меня? То, что ты ни разу не вступился?
Игорь сжал кулаки, его шея покрылась красными пятнами.
— Хватит нести бред! Никто тебя не унижал! Ты сама все придумала, чтобы чувствовать себя жертвой!
Лена медленно закрыла чемодан и щелкнула застежками. Эти слова стали последней каплей.
— Знаешь что, Игорь? Ты прав. — Она подняла голову, и ее голос звучал ледяным спокойствием. — Я действительно жертва. Жертва собственной глупости, которая верила, что ты когда-нибудь изменишься.
Он шагнул вперед, перекрывая ей путь к двери.
— Куда ты пойдешь? У тебя же ни денег, ни работы!
— Это не твоя забота.
— Как не моя? Ты моя жена!
Лена горько рассмеялась.
— Бывшая жена. Поздравляю, Игорь. Теперь у тебя есть все, чего ты хотел: мама, сестра и никакой «истерички», которая мешала вам жить.
Она взяла чемодан и направилась к двери, но Игорь схватил ее за руку.
— Лена, подожди… — в его голосе вдруг прозвучала нотка паники. — Давай обсудим…
— Пусти.
— Нет! Ты не уйдешь просто так!
Лена резко вырвала руку.
— Попробуй остановить — вызову полицию.
Их перепаку прервал визгливый голос Галины Петровны из гостиной:
— Игорь! У меня голова раскалывается! Где мои таблетки?
Этот крик словно снял заклятие. Игорь разжал пальцы, и Лена увидела в его глазах то, чего ждала все эти годы — понимание. Понимание того, что он теряет.
— Прощай, Игорь.
Она вышла в коридор, где уже хозяйничала Ольга — переставляла вазы на полках, будто метила территорию.
— О, уезжаешь? — ехидно улыбнулась та. — Не забудь оставить ключи.
Лена молча положила связку на тумбу. Галина Петровна сидела в кресле, драматично прижимая руку к сердцу, но в ее глазах светилось торжество.
— Надеюсь, ты наконец займешься своей нервной системой, — сказала свекровь слащавым тоном.
Лена остановилась у двери, в последний раз оглядывая квартиру, которая когда-то была ее домом.
— Знаешь что, Галина Петровна? — она улыбнулась. — Желаю вам всем того же счастья, которое вы мне подарили.
Дверь закрылась с тихим щелчком. В лифте Лена вдруг почувствовала, как с плеч спадает невидимый груз. Она достала телефон и набрала номер, который выписала неделю назад — риелтора.
— Алло? Да, я хочу снять квартиру. Сегодня.
На улице шел дождь, но Лена впервые за долгие годы чувствовала себя свободной. Она знала — самое трудное только начинается. Но это уже была ее жизнь. Ее выбор.
И в ней больше не было места людям, которые не считали ее за человека.
Лена стояла на пороге однокомнатной квартиры, которую сняла через агентство. После трех дней в дешевом отеле это было первое место, где она могла почувствовать себя в безопасности. Комнатка с облезлыми обоями и скрипучим паркетом казалась ей дворцом.
Она поставила чемодан на пол и медленно обошла свое новое жилье. Кухня размером со шкаф, санузел с подтекающим краном, зато свой. Совершенно свой.
Телефон завибрировал в кармане. Лена вздрогнула — за последние дни она научилась бояться этих звонков. На экране — неизвестный номер.
— Алло? — осторожно произнесла она.
— Лена Сергеевна? Это из стоматологии «Улыбка». Вы проходили собеседование у нас вчера. Мы готовы предложить вам должность ассистента стоматолога.
Лена прислонилась к стене, чувствуя, как подкашиваются ноги.
— Да… да, конечно! Когда мне выходить?
— Завтра в восемь утра. Дресс-код — медицинский халат.
Она опустилась на единственный стул в комнате, не веря своему счастью. Последний раз она работала пять лет назад, до того как Игорь убедил ее, что «муж должен обеспечивать семью». Как же она скучала по этому чувству — быть нужной, профессиональной, самостоятельной.
Вечером, разложив свои небогатые пожитки по шкафу, Лена села заполнять документы для работы. Вдруг в дверь раздался резкий стук. Ее сердце замерло — никто не знал ее нового адреса.
— Кто там? — спросила она, не подходя к двери.
— Лена, это я. Открой.
Голос Игоря звучал хрипло, будто он пробежал несколько километров. Лена не двигалась, чувствуя, как дрожат руки.
— Уходи, Игорь. Нам не о чем говорить.
— Пожалуйста! Я только поговорю и уйду. Мама… мама в больнице.
Лена медленно подошла к двери, но не открыла.
— Что случилось?
— После твоего ухода у нее случился гипертонический криз. Сейчас в реанимации. Лена, она просит тебя.
Лена закрыла глаза. В голове всплыли все те дни, когда свекровь симулировала приступы, лишь бы добиться своего.
— Игорь, даже если это правда — я больше ничего не должна твоей семье. Вызови сиделку.
За дверью раздался глухой удар — видимо, он ударил кулаком по стене.
— Черт возьми, Лена! Как ты можешь быть такой жестокой? Она может умереть!
— А когда она грозилась умереть от моего «плохого отношения» — умирала? — холодно спросила Лена. — Помнишь прошлый год, когда я три дня дежурила у ее кровати, а потом случайно услышала, как она хвастается Ольге, что «разыграла спектакль»?
Наступила тишина. Потом Игорь тихо сказал:
— Ты совсем другая. Я тебя не узнаю.
Лена прислонилась лбом к прохладной двери.
— Потому что та Лена, которую ты знал, умерла. Идите к своей матери, Игорь. И не приходите больше.
Она услышала, как его шаги медленно удаляются по лестнице. Только тогда позволила себе расплакаться — тихо, чтобы никто не услышал.
На следующее утро Лена впервые за долгое время надела белый медицинский халат. В зеркале смотрела на нее не забитая жена и невестка, а специалист. Женщина, которая начинает жизнь заново.
Когда она выходила из дома, телефон снова зазвонил. На этот раз — Ольга. Лена посмотрела на экран, глубоко вдохнула и… впервые в жизни просто заблокировала номер.
Она шла по улице, подняв голову. Впереди была работа. Новая жизнь. И впервые за много лет — надежда.
Прошло три месяца. Лена выходила из стоматологической клиники, поправляя шарф на шее. Ноябрьский ветер был колючим, но ей нравилось это ощущение — свобода идти куда хочешь, без отчетов перед кем-либо.
Она остановилась у витрины кафе, рассматривая свое отражение. За это время в ее внешности произошли едва заметные, но важные изменения — прямая осанка, уверенный взгляд, модная стрижка. В кармане пальто зазвонил телефон.
— Алло, Лена? Это Марина из отдела кадров. Мы хотели предложить вам повышение — старший ассистент с прибавкой к зарплате.
Лена улыбнулась:
— Спасибо, я подумаю.
Она специально не давала немедленного согласия. Теперь научилась ценить себя и свои навыки. Переходя дорогу, Лена заметила знакомую фигуру у входа в метро. Игорь стоял, кутаясь в потертое пальто, и выглядел на десять лет старше.
Они встретились взглядами. Лена хотела пройти мимо, но он сделал шаг вперед.
— Лена… Можно поговорить?
Она остановилась, сохраняя дистанцию:
— У меня мало времени.
Игорь нервно теребил перчатки:
— Я… Я хотел извиниться. Мама… мама действительно болела. Но не так серьезно, как я говорил.
Лена кивнула, не выражая удивления:
— Я знала.
— Ольга с мужем переехали к ней. Теперь я живу один в нашей… в моей квартире. — Он помолчал. — Ты выглядишь прекрасно.
Лена взглянула на часы:
— Мне нужно идти.
Игорь вдруг схватил ее за рукав:
— Подожди! Я осознал свои ошибки. Может… может попробуем заново?
Лена аккуратно освободила руку. Впервые за все время она смотрела на него без боли, без злости — лишь с легкой грустью.
— Нет, Игорь. Некоторые двери закрываются навсегда. Желаю тебе счастья.
Она повернулась и пошла к метро, не оглядываясь. В кармане снова зазвонил телефон — на этот раз подруга, с которой они договорились о встрече. Лена ускорила шаг, предвкушая приятный вечер.
В вагоне метро она случайно услышала разговор двух женщин:
— Представляешь, свекровь снова лезет с советами!
— Ох, знаю это… Мой муж вообще маменькин сынок…
Лена улыбнулась про себя. Когда-то она была такой же. Но теперь ее жизнь принадлежала только ей. Со всеми трудностями, радостями и неожиданными поворотами.
Она вышла на своей станции, поднялась по эскалатору и вдохнула полной грудью холодный ноябрьский воздух. Впереди была новая глава. И на этот раз — написанная ее собственной рукой.