– Да что же это такое?! – Анна не могла поверить своим глазам. – Это что, удочка?
Соседка за забором вздрогнула, но удочку не опустила. Она ловко подцепила очередную ветку смородины и подтянула ее к себе, собирая спелые ягоды.
– Добрый вечер, Анна Сергеевна, – как ни в чем не бывало поздоровалась соседка. – А я думала, вы только завтра приедете.
– Галина Петровна, вы что, мою смородину собираете? – Анна подошла ближе к забору, все еще не веря в происходящее.
– Не пропадать же добру, – Галина Петровна ловко отправила горсть ягод в ведерко. – Вас же вечно нет на даче. А смородина осыпается.
Анна хотела возразить, но слова застряли в горле. Она действительно давно не приезжала на дачу – работа в школе, дополнительные занятия с выпускниками, проверка экзаменационных работ. Июль был в разгаре, а она впервые выбралась в Кратово.
– Я собиралась завтра собрать урожай, – сказала она наконец.
– Ну так собирайте, – пожала плечами Галина Петровна. – Я только с краю беру, что к моему забору ближе.
– Но это мой куст и мои ягоды, – Анна почувствовала, как внутри закипает возмущение.
– Ладно-ладно, – соседка неохотно сложила свою самодельную удочку. – Больно нужна мне ваша смородина.
Она развернулась и направилась к своему домику, оставив Анну стоять у забора с ощущением, будто ее обокрали среди бела дня.
Утро следующего дня Анна начала с обхода участка. Шесть соток казались заброшенными, но не настолько, как должны были быть после ее долгого отсутствия. Газон не превратился в джунгли, садовые дорожки не заросли сорняками, а грядки с укропом и петрушкой выглядели ухоженными.
– Странно, – пробормотала Анна, осматривая свой садовый инвентарь под навесом. Лейки, грабли, лопаты – все было аккуратно сложено и ничуть не пострадало от дождей. Даже металлические части не покрылись ржавчиной.
В калитку постучали. На пороге стоял Василий Иванович, сосед слева, с неизменной газетой в руках.
– С приездом, Анна! Наконец-то нас почтили вниманием, – он улыбался, но в голосе чувствовался легкий упрек.
– Здравствуйте, Василий Иванович. Работа, сами понимаете, – Анна развела руками. – Как у вас дела? Что нового в поселке?
– Да все по-старому. Вот только взносы поднять хотят для тех, кто редко приезжает. Виктор Степанович, председатель наш, говорит, что несправедливо, когда дачники, которые постоянно живут, платят столько же, сколько и те, кто раз в месяц заглядывает.
– Но это же неправильно! – возмутилась Анна. – У всех разные обстоятельства. Я бы с радостью каждые выходные приезжала, да только работа не позволяет.
– Вот-вот, – кивнул Василий Иванович. – А вы с Галиной Петровной уже успели повидаться?
– Если вы о вчерашнем, то да, – вздохнула Анна. – Застала ее за сбором моей смородины. Представляете, она специальную удочку смастерила, чтобы через забор ягоды собирать.
Василий Иванович покачал головой:
– Не связывайтесь вы с ней, Анна. Себе дороже выйдет. Галина Петровна – женщина сложная. Как говорится, себе на уме.
– То есть вы считаете нормальным, что она ворует мои ягоды?
– Не ворует, а… – он замялся, подбирая слово, – позаимствует иногда. У нее внук болеет, ей для него варенье нужно. А так она женщина неплохая. Помните, как в прошлом году у вас крыша потекла? Кто первый на помощь пришел? Галина Петровна.
Анна смутилась. Она действительно забыла об этом случае.
– Все равно, нужно было спросить разрешения.
– Конечно, – согласился Василий Иванович. – Но у каждого свои представления о соседских отношениях. Ладно, пойду я. Не забудьте, сегодня в шесть собрание у правления.
К обеду жара стала невыносимой. Анна решила отложить работу в саду и пойти познакомиться с новыми соседями справа. Раньше там жила пожилая пара, но Василий Иванович упомянул, что они продали дачу молодой семье.
– Здравствуйте! – Анна помахала рукой молодой женщине, развешивающей белье на веревке. – Я ваша соседка, Анна.
– Очень приятно! Меня зовут Ольга, – женщина отряхнула руки и подошла к забору. – А это мой муж Дмитрий и наши дети, Костя и Маша.
Мужчина, возившийся с детской песочницей, помахал рукой, а двое детишек с любопытством уставились на Анну.
– Давно купили дачу? – поинтересовалась Анна.
– В мае. Решили, что детям нужен свежий воздух. А вас мы еще не видели, хотя уже со всеми соседями познакомились.
– Я редко приезжаю из-за работы, – объяснила Анна. – Как вам тут? Обживаетесь?
– Да, постепенно. Только вот с соседями не всегда просто, – Ольга понизила голос. – Вы, наверное, знаете Галину Петровну?
– О да, – усмехнулась Анна. – Вчера застала ее за сбором моей смородины через забор.
– И что вы сделали? – с интересом спросила Ольга.
– Пока ничего. Просто сказала, что сама собиралась собрать ягоды.
– Мы бы так не оставили, – вмешался подошедший Дмитрий. – Нужно сразу пресекать такие вещи, иначе на шею сядут. Она уже пыталась указывать нам, когда можно шуметь, а когда нельзя.
– Дети есть дети, – пожала плечами Ольга. – Не могут же они целый день тихо сидеть.
– Понимаю, – кивнула Анна. – А вы знаете что-нибудь о ее внуке?
– Только то, что он часто болеет, – ответила Ольга. – Она его очень любит, постоянно о нем говорит. Кажется, он у нее единственный внук.
Анна задумалась. Может, она слишком строго судит Галину Петровну? В конце концов, несколько ягод смородины – не такая уж большая потеря.
– Вы придете сегодня на собрание? – спросила она.
– Обязательно, – кивнул Дмитрий. – Говорят, будут обсуждать повышение взносов.
По дороге к правлению Анна встретила Нину Михайловну, старейшую жительницу дачного поселка.
– Аннушка, милая! – обрадовалась пожилая женщина. – Наконец-то приехала! А я уж думала, совсем про нас забыла.
– Что вы, Нина Михайловна, – Анна обняла старушку. – Работы много было. Как ваше здоровье?
– Да какое там здоровье в мои годы, – махнула рукой Нина Михайловна. – Но не жалуюсь. Галя помогает.
– Галина Петровна? – удивилась Анна.
– А что ты так удивляешься? Она женщина хорошая, только характер тяжелый. Жизнь ее потрепала. Муж рано умер, с дочерью отношения сложные. Только внук и радует, да и тот болеет часто. Она для него из смородины и варенье, и настойки делает. Говорит, помогает.
– Но ведь можно попросить, а не воровать через забор, – заметила Анна.
– Гордая она, просить не любит, – вздохнула Нина Михайловна. – А ты знаешь, что она за твоим участком присматривала, пока тебя не было?
– Что? – Анна остановилась. – Не может быть.
– Еще как может. Я своими глазами видела, как она у тебя грядки пропалывала и цветы поливала. А когда мальчишки из соседнего поселка через забор к тебе залезли, так она их так отчитала, что они больше носа не казали. Она и калитку твою починила, когда ветром сорвало.
Анна вспомнила свой ухоженный участок и аккуратно сложенный инвентарь. Так вот кто об этом позаботился.
– Почему она мне ничего не сказала?
– Я же говорю – гордая, – повторила Нина Михайловна. – Ты лучше сама с ней поговори. Только не напрямую, а как бы между делом. Она прямоту не любит.
На собрании собрались почти все жители дачного поселка. Виктор Степанович, грузный мужчина с внушительными усами, стоял перед собравшимися и излагал свою идею о дифференцированных взносах.
– Те, кто постоянно живет на даче, поддерживают инфраструктуру, участвуют в субботниках, следят за порядком, – говорил он. – А те, кто приезжает раз в месяц, пользуются всеми благами, но вклада в общее дело не вносят. Поэтому предлагаю для редко приезжающих установить взнос в полтора раза выше.
Среди собравшихся пробежал ропот. Кто-то поддерживал идею, кто-то возражал.
– А как определить, кто редко приезжает? – спросил кто-то из толпы. – У меня, может, работа такая, что чаще не получается.
– Очень просто, – ответил председатель. – Будем вести журнал посещений.
– Это уже слишком! – возмутился Дмитрий. – Мы что, в пионерском лагере?
– А я считаю, что это справедливо, – поддержал председателя один из постоянных жителей. – Мы тут круглый год вкалываем, а некоторые только на готовенькое приезжают.
Анна хотела возразить, но неожиданно слово взяла Галина Петровна.
– Виктор Степанович, ваше предложение противоречит уставу нашего товарищества, – сказала она твердо. – В уставе четко прописано, что все члены СНТ имеют равные права и обязанности. А журнал посещений – это вообще нонсенс. У людей разные обстоятельства. Вот Анна Сергеевна, – она кивнула в сторону Анны, – школьный учитель. У нее и так зарплата небольшая, а вы хотите еще и взносы повысить? При этом ее участок всегда в порядке, никому не мешает. Да и потом, многие из тех, кто редко приезжает, все равно находят способ помочь поселку. Кто деньгами на ремонт дороги дает, кто материалами для общего забора помог.
Анна с удивлением смотрела на соседку. Меньше всего она ожидала, что Галина Петровна встанет на ее защиту.
– Тем более, – продолжала Галина Петровна, – если мы введем такое правило, многие просто начнут продавать участки. Вы этого хотите? Чтобы пришли новые люди, которые начнут строить трехэтажные коттеджи и шуметь до ночи?
Этот аргумент возымел действие. Многие закивали, соглашаясь.
– Предлагаю вернуться к обсуждению этого вопроса через месяц, – сказал наконец Виктор Степанович. – А пока продолжим работать по старой схеме.
После собрания Анна хотела подойти к Галине Петровне, поблагодарить за поддержку, но та быстро ушла, даже не взглянув в ее сторону.
Следующие несколько дней Анна наблюдала, как Галина Петровна демонстративно проходит мимо ее участка, не глядя в сторону смородиновых кустов. Это было почти комично – женщина явно старалась показать, что ей не нужна чужая смородина.
Анна решила заняться заготовками. Смородины действительно уродилось много, и она планировала сварить варенье и заморозить часть ягод на зиму. Собирая смородину, она заметила, что с той стороны, где участок граничил с участком Галины Петровны, ягоды были крупнее и слаще. Видимо, соседка не только собирала урожай, но и ухаживала за кустами.
Вечером на дачах началась суматоха. Как выяснилось, произошла авария на водопроводе, и воду отключили на неопределенный срок.
– Что же делать? – сокрушалась Ольга, стоя у калитки с пустыми канистрами. – У нас вода закончилась, а детей нужно искупать.
– У Галины Петровны своя скважина, – сказал подошедший Василий Иванович. – Может, она поделится?
– Уже спрашивали, – мрачно ответил Дмитрий. – Сказала, что у нее вода только для своих нужд, и что она не водокачка для всего поселка.
– Вот ведь какая! – возмутилась Ольга. – А ведь у нас маленькие дети.
Анна вспомнила о бочках с водой на своем участке. Странно, но они были полными, хотя она их не наполняла. Видимо, это тоже была работа Галины Петровны.
– У меня есть вода, – сказала она. – Бочки полные, хватит и вам, и другим соседям.
– Правда? – обрадовалась Ольга. – Спасибо огромное!
Весь вечер к Анне приходили соседи с ведрами и канистрами. Она с радостью делилась водой, понимая, что это возможность ближе познакомиться с дачным сообществом, частью которого она, по сути, никогда не была.
Вернувшись в дом после очередной порции воды для соседей, Анна заметила на крыльце корзину с помидорами. Рядом лежала записка: «Спасибо за прошлое лето. Ты мне очень помогла, когда я сломала руку. Галина.»
Анна перечитала записку несколько раз. Она смутно помнила, что в прошлом году Галина Петровна действительно ходила с перевязанной рукой, но что именно произошло и как она помогла соседке, вспомнить не могла.
Утром следующего дня она решилась на разговор. С банкой свежесваренного смородинового варенья она направилась к домику Галины Петровны.
– Доброе утро, – сказала она, когда соседка открыла дверь. – Я принесла варенье. Из нашей смородины.
Галина Петровна удивленно посмотрела на банку, потом на Анну.
– Заходи, – сказала она наконец. – Чай пить будем.
Домик Галины Петровны был небольшим, но уютным. Всюду чувствовалась заботливая рука хозяйки – вышитые салфетки, аккуратные занавески, вазочки с полевыми цветами.
– Садись, – Галина Петровна указала на стул. – Сейчас чайник поставлю.
Она достала чашки, заварила чай и села напротив Анны.
– Спасибо за помидоры, – начала Анна. – И за то, что присматривали за моим участком.
– Нина Михайловна рассказала? – хмыкнула Галина Петровна. – Она никогда не умела держать язык за зубами.
– Я и сама заметила. Участок ухоженный, инвентарь в порядке, бочки с водой полные.
– Ну, не пропадать же добру, – пожала плечами Галина Петровна. – Ты редко приезжаешь, а земля без ухода быстро дичает.
– И все же, я хотела бы понять, что произошло в прошлом году. В записке вы упомянули, что я помогла вам, когда вы сломали руку. Но я не помню деталей.
Галина Петровна удивленно посмотрела на нее:
– Как не помнишь? Ты два месяца приезжала каждые выходные, помогала мне с огородом, а когда уезжала, разрешила собирать с твоего участка все, что мне нужно. Тогда как раз смородина поспела, и ты сказала, что можно брать, сколько нужно, ведь тебе все равно некогда заниматься заготовками.
Анна напрягла память. Да, действительно, в прошлом году она проводила на даче больше времени – был творческий отпуск перед началом учебного года. И она смутно помнила, что помогала соседке, у которой была травма. Но деталей не помнила совершенно.
– Простите, я действительно забыла, – призналась она. – В школе был сложный год, много работы, и я, видимо, просто выбросила из головы летние события.
– Вот именно, – кивнула Галина Петровна. – А я подумала, что наша договоренность в силе. Я за твоим участком присматриваю, а ты разрешаешь мне собирать ягоды для внука. У него иммунитет слабый, а смородина полезная.
– Почему же вы не сказали об этом сразу?
– А ты не дала, – Галина Петровна разлила чай по чашкам. – Сразу начала возмущаться, что я ворую твои ягоды. Как будто мне больше делать нечего.
Анна почувствовала, как краска стыда заливает ее лицо.
– Простите, я действительно была не права.
– Ладно, забыли, – махнула рукой Галина Петровна. – Теперь-то все прояснилось.
– И все же, я бы хотела, чтобы в будущем мы обсуждали такие вещи открыто, – сказала Анна. – Без удочек через забор.
Галина Петровна улыбнулась:
– Удочку жалко, я ее сама придумала. Очень удобная штука, между прочим.
– Не сомневаюсь, – засмеялась Анна. – Но давайте договоримся: вы продолжаете присматривать за моим участком, когда меня нет, а я официально разрешаю вам собирать ягоды. Но предварительно мы обсуждаем, что и когда.
– По рукам, – кивнула Галина Петровна. – И знаешь что? Зови меня просто Галя. А то эта официальность утомляет.
Конец июля выдался жарким. Анна, вопреки своим планам уехать через неделю, осталась на даче. Она обнаружила, что дачная жизнь, с ее неспешным ритмом и простыми радостями, действует на нее успокаивающе. Вечерами она сидела на веранде с книгой или беседовала с соседями.
С Галиной у них установились особые отношения. Каждое утро они вместе пили чай, обсуждая дачные новости и планы на день. Галина оказалась кладезем знаний о садоводстве и с удовольствием делилась своим опытом. Анна же помогала ее внуку с английским языком, когда тот приезжал на выходные.
Водопровод починили через три дня, но к тому времени многие соседи уже наладили свою систему водоснабжения – кто-то пробурил скважину, кто-то установил дополнительные емкости для сбора дождевой воды.
В начале августа Нина Михайловна предложила устроить общее чаепитие – традицию, о которой Анна тоже не знала.
– Каждый год в первую субботу августа мы собираемся у кого-нибудь на участке, – объяснила старушка. – Пьем чай, делимся урожаем, поем песни. В этом году предлагаю собраться у тебя, Аннушка. У тебя веранда большая, всем места хватит.
Анна с радостью согласилась. Вместе с Галиной они готовились к чаепитию – пекли пироги, варили варенье, накрывали стол.
– Знаешь, – сказала Галина, раскатывая тесто для пирога, – я ведь сначала не хотела с тобой дружить. Думала, городская штучка, приезжает на день-два и уезжает. Какой от такой соседки толк?
– А что изменилось? – спросила Анна, нарезая яблоки для начинки.
– Ты изменилась, – просто ответила Галина. – Стала больше времени проводить на даче, с соседями общаться. Да и я, наверное, тоже изменилась. Поняла, что не все можно мерить дачными мерками.
В субботу на участке Анны собрались почти все жители поселка. Виктор Степанович торжественно объявил, что решение о повышении взносов для редко приезжающих дачников отменяется. Вместо этого было решено организовать дежурства по уходу за общественной территорией – те, кто не может часто приезжать, могли внести денежный взнос на оплату работы тех, кто постоянно живет на даче.
– Как много у нас оказалось точек соприкосновения, когда мы просто начали разговаривать друг с другом, – заметила Анна, обращаясь к собравшимся. – Спасибо вам всем за то, что приняли меня в свое сообщество. И особая благодарность Галине, – она подняла чашку в сторону соседки, – за ее смородиновую дипломатию, которая помогла мне понять, что дача – это не только участок земли, но и люди, которые живут рядом.
– За смородиновую дипломатию! – поддержал тост Василий Иванович, и все засмеялись.
А на следующий день Анна позвонила в школу и договорилась о сокращенной нагрузке в новом учебном году. Она решила, что теперь будет приезжать на дачу каждые выходные. В конце концов, здесь ее ждали не только грядки и кусты смородины, но и настоящие друзья.
Когда в конце августа она собиралась уезжать в город, Галина подошла к забору с той самой удочкой в руках.
– Держи, – сказала она, протягивая свое изобретение. – Пригодится. Я себе новую сделаю, еще лучше.
– Зачем мне удочка? – удивилась Анна. – У меня и так своя смородина есть.
– А вдруг соседи за забором вишню выращивают? – подмигнула Галина. – Шучу, конечно. Просто сувенир на память о нашей истории.
Анна взяла удочку и улыбнулась. Этот необычный предмет теперь символизировал для нее нечто большее, чем просто инструмент для сбора ягод. Он напоминал о том, что за каждым конфликтом может скрываться непонимание, а за каждым непониманием – возможность для новой дружбы.
– До следующих выходных, – сказала она, обнимая соседку. – Не забудь полить мои цветы, если дождя не будет.
– Не забуду, – кивнула Галина. – А ты привези мне новый детектив почитать. И внуку учебник по английскому, который обещала.
– Обязательно, – пообещала Анна, садясь в машину.
Уезжая, она подумала о том, как странно иногда складывается жизнь. Кто бы мог подумать, что обычная садовая смородина станет началом настоящей дачной дипломатии, которая изменит не только ее отношение к даче, но и к жизни в целом.