Это уже слишком! — Лена хлопнула ладонью по столу, отчего чашки слегка подпрыгнули. — Я не собираюсь оплачивать чью-то квартиру!
— Почему сразу чью-то? — Анна Петровна покачала головой с таким видом, будто объясняла что-то очевидное ребёнку. — Это же наше семейное имущество. Когда-нибудь оно перейдёт к Саше.
— Вот именно! — Лена выделила это «вот именно» особенно громко. — Саше, а не мне. Так с какой стати я должна платить? Получается, я должна отдавать деньги за жильё, на которое у меня не будет никаких прав?
— Потому что вы — семья, — отрезала свекровь, поджав губы. — И странно, что мне приходится объяснять это взрослой женщине. Теперь это ваша ипотека. Квартира всё равно достанется вам, — добавила она.
Саша сидел между ними, опустив голову, и выглядел так, словно хотел раствориться в воздухе. Семейный ужин, который должен был стать уютным вечером, обернулся настоящим конфликтом.
Всё началось полчаса назад, когда Анна Петровна как бы невзначай сообщила, что оформила ипотеку на просторную трёхкомнатную квартиру в престижном районе. А затем, между делом, упомянула, что платежи немаленькие и было бы здорово, если бы дети помогли.
— Я никого не заставляю, — продолжала Анна Петровна, разливая чай по чашкам. — Просто это отличное вложение для всех нас. Саша, скажи хоть слово!
Саша поднял взгляд, переводя его с матери на жену, явно растерянный.
— Мам, но ты же не спросила нас, прежде чем брать ипотеку. Мы с Леной сами копим на своё жильё.
— Вот как ты заговорил! — Анна Петровна картинно откинулась на спинку стула. — Я всю жизнь старалась ради тебя, во всем себе отказывала, а теперь мне нельзя даже на старости лет обзавестись нормальной квартирой?
— Анна Петровна, — Лена старалась держать себя в руках, хотя внутри у неё всё кипело, — никто не против вашей новой квартиры. Но мы с Сашей не можем взять на себя ваши платежи. У нас свои цели.
— Какие цели? Вечно жить в съёмной норе? — фыркнула свекровь. — А тут трёхкомнатная квартира в крепком доме. Переводите мне деньги на карту каждый месяц, я же для вас стараюсь. Потом вам и достанется!
— Через сколько лет? Двадцать? Тридцать? — Лена сорвалась на крик. — И что, нам всё это время ютиться в съёмной квартире, выплачивая вашу ипотеку?
— А ты, я вижу, практичная, — прищурилась Анна Петровна. — Думаешь только о своей выгоде.
— О нашей, — поправила Лена. — О моей и Саши.
На следующее утро, когда страсти немного улеглись, Лена и Саша обсуждали вчерашний спор в своей маленькой съёмной квартире.
— Она всегда такая? — спросила Лена, глядя на мужа. — Сначала делает, а потом требует, чтобы все подстраивались?
Саша тяжело вздохнул.
— Ты же знаешь мою маму. Она привыкла держать все под контролем.
— Одно дело — держать всё под контролем, другое — рассчитывать на то, что мы будем финансировать её идеи. Мы пять лет копили на своё жильё, Саша. Пять лет! И теперь должны отдать всё ей?
— Я поговорю с ней, — пообещал Саша. — Объясню, что мы не потянем.
Но разговор не удался. Вместо этого Анна Петровна позвонила сыну на работу и долго, с дрожью в голосе, рассказывала, как ей тяжело одной, как она никогда ничего не просила, как посвятила всю свою жизнь детям…
Через неделю Лена заметила пропажу крупной суммы с их общего счёта, на который они откладывали деньги на первоначальный взнос для ипотеки.
— Саша, — позвала она, держа в руках выписку с банковского счёта, — ты снимал деньги с нашего счёта?
Он замер в дверях, собираясь на работу, и по его лицу Лена поняла все еще до того, как он ответил.
— Саш?
— Маме нужно было внести первый платёж, — тихо сказал он, избегая её взгляда. — Я взял немного взаймы. Верну с зарплаты.
— Взаймы? — Лена почувствовала, как внутри у неё всё сжимается. — Это наши общие сбережения. Наш первый взнос. Ты не имел права решать это в одиночку!
— Я знаю, — он выглядел виноватым. — Прости. Но она плакала, говорила, что банк заберёт квартиру, что она останется ни с чем…
— У твоей мамы есть своя квартира, — напомнила Лена. — Она же не продала её перед покупкой новой?
— Нет, хочет сдавать старую.
— То есть у неё будет дополнительный доход, а мы должны платить за ипотеку? — Лена покачала головой. — Саша, ты не замечаешь, как она тобой манипулирует?
Так начался их первый серьёзный разлад. Лена чувствовала себя обманутой, а Саша разрывался между женой и чувством вины перед матерью.
В субботу Лена встретилась с подругой Катей в кафе.
— Она делает это специально, — сказала Катя, выслушав рассказ Лены. — Проверяет, насколько крепка ваша семья. Свекрови иногда так поступают.
— Но зачем? Мы с Сашей счастливы.
— Вот это ее и тревожит, — Катя отпила кофе. — По ее логике, ты забрала ее сына. Теперь она хочет убедиться, что в случае выбора между ней и тобой он выберет ее.
— Что мне делать?
— Установи чёткие границы. И Саше тоже. Скажи, что если он хочет помогать матери — это его право, но не за счёт ваших общих денег.
Вечером Лена серьезно поговорила с Сашей. Она твердо заявила: никаких общих средств на ипотеку свекрови. Саша, к ее удивлению, согласился, хотя и выглядел подавленным.
— Ты правильно делаешь, что хочешь поддержать маму, — мягче сказала Лена. — Это естественно. Но сначала мы должны подумать о себе. Нельзя строить своё будущее, жертвуя основой.
Конфликт, казалось, утих. Но через несколько дней Лене позвонил незнакомый мужчина.
— Лена? Это Максим, брат Саши.
Лена удивилась. Она знала о существовании деверя, но никогда его не видела. Он жил далеко и почти не общался с матерью.
— Саша рассказал мне про маму и ипотеку, — сказал Максим. — И я решил, что тебе стоит кое-что узнать.
Они встретились в том же кафе, где Лена недавно виделась с Катей. Максим оказался невысоким, с усталым взглядом человека, пережившего многое.
— Мама всегда умела манипулировать, — начал он без лишних слов. — С детства. Она постоянно сталкивала нас с Сашей: кто больше любит маму, кто лучше старается для нее.
— Я заметила, что она любит преувеличивать, — осторожно сказала Лена.
— Это не просто преувеличение. Это ее образ жизни, — Максим горько усмехнулся. — Сашу она обожала, он был ее «золотым мальчиком». А я неблагодарный, потому что в восемнадцать уехал и стал жить своей жизнью.
— Но вы сейчас общаетесь?
— Едва-едва. В последний раз, когда она пыталась навязать мне свои хотелки, я отказал. С тех пор я для нее — плохой сын, — он замолчал. — Главное, что тебе нужно знать: у мамы есть деньги. И немалые.
— Что? — Лена опешила.
— Отец оставил ей приличную сумму, когда уходил. Плюс она хорошо зарабатывала и всегда экономила. Притворяться бедной — ее любимый прием, чтобы давить на жалость и управлять людьми.
Эта информация перевернула все в голове Лены. Получается, свекровь сознательно играет роль нуждающейся, чтобы держать их в узде?
Вечером она поделилась этим с Сашей.
— Максим преувеличивает, — покачал головой Саша. — Да, отец что-то оставил, но это было давно. Скорее всего, ничего не осталось.
— А ты проверял? — спросила Лена. — Саша, а что, если твоя мама вполне может сама платить по ипотеке?
— Тогда зачем ей просить нас?
— Чтобы держать нас под контролем, — предположила Лена. — Мы будем связаны с ней финансово на долгие годы.
— Это похоже на какой-то детектив, — нахмурился Саша. — Мама не такая.
Лена не стала спорить, но сомнения зародились.
Через неделю случай свел ее с Ольгой Петровной, сестрой Анны, в магазине. Они почти не общались раньше, и Лена хотела просто поздороваться, но Ольга сама начала разговор.
— Аня взяла ипотеку? — переспросила она, когда Лена вскользь упомянула об этом. — И просит вас платить? Ну и хитрая!
— Вы удивлены? — спросила Лена.
— Конечно! У нее же были деньги на первоначальный взнос и еще на несколько лет платежей. Она сама хвасталась, что выгодно продала бабушкину дачу в прошлом году. А теперь, значит, притворяется бедной?
Лена почувствовала, как внутри все напряглось.
— Я не знала про дачу.
— Она никому не говорила. Даже Саше, наверное. Аня обожает притворяться жертвой, — Ольга вздохнула. — Она всегда была такой. Поэтому мы почти не общаемся — мне надоели ее игры.
Лена вернулась домой в растерянности. Рассказать Саше? Но поверит ли он или снова встанет на сторону матери?
Через две недели Анна Петровна пригласила их на свой день рождения в новую квартиру — ту самую, за которую, по ее мнению, они должны были платить.
Квартира оказалась большой, светлой, с отличным ремонтом. Анна жаловалась всем гостям на «тяжёлую ипотеку», но Лена заметила новую мебель и технику.
— Откуда всё это? — шепнула она Саше. — Если денег хватает только на платежи?
Саша пожал плечами:
— Может, в рассрочку взяла.
— Еще один долг поверх ипотеки?
За столом собрались родственники и друзья Анны Петровны. Из близких, кроме Саши, был только его двоюродный брат Дима с женой Наташей. Максим, как и ожидалось, не приехал.
После тостов Анна Петровна постучала ложкой по бокалу.
— Дорогие мои, у меня новость, — она улыбнулась, но в глазах читалась холодная решимость. — Я сегодня была у нотариуса и составила завещание.
Гости удивленно зашептались. Кто говорит о завещаниях на дне рождения?
— Я решила оставить квартиру своему сыну, Саше, — продолжала Анна, глядя на Лену. — Только ему, на всякий случай, если что-то в жизни изменится.
Воцарилась тишина. Все посмотрели на Лену.
— Вы имеете в виду, на случай нашего развода? — прямо спросила она.
— Жизнь непредсказуема, — уклончиво ответила свекровь. — Надо быть готовым ко всему.
— Но при этом вы хотите, чтобы мы оба платили за нее? — Лена не сдержалась. — Я должна вкладываться в то, на что у меня не будет прав?
— Не преувеличивай, — отмахнулась Анна Петровна. — Пока вы вместе, квартира общая. Завещание — просто формальность.
— Мам, это несправедливо, — вмешался Саша. — Если мы платим вместе, то и права должны быть общими.
— Ты хочешь, чтобы я осталась без жилья? — Анна тут же перешла в атаку. — Или чтобы половина нашей семейной квартиры досталась посторонней?
— Лена — не посторонняя, — твердо сказал Саша. — Она моя жена.
— Сегодня жена, завтра — никто, — фыркнула свекровь. — А я — твоя мать навсегда.
Эти слова переполнили чашу терпения Лены.
— Теперь мне все ясно, — сказала она, вставая. — Вы никогда не считали меня семьей. Для вас я — временный человек, которого можно использовать.
— Не выдумывай, — Анна Петровна тоже поднялась. — Я забочусь о будущем сына!
— Нет, о своем, — Лена говорила спокойно, но внутри бушевала буря. — Вы хотите, чтобы я платила за квартиру, которую сами же исключаете из моего будущего. Вы скрыли деньги от продажи дачи и манипулируете Сашей, притворяясь бедной!
Анна побледнела:
— Кто тебе сказал про дачу?
— Неважно. Главное, что это правда, и вы только что это подтвердили.
— Мам, — Саша смотрел на нее с изумлением, — у тебя правда есть деньги, и ты просила нас заплатить?
— Лишние деньги не помешают, — пробормотала Анна, теряя уверенность. — Я хотела, чтобы квартира быстрее окупилась… Я старалась для вас.
— Для себя, — поправила Лена. — И при этом разрушаете нашу семью.
Саша встал:
— Мы уходим. И нет, мама, мы не будем помогать тебе с ипотекой. У нас будет своё жильё. А ты разбирайся сама, раз уж взяла на себя такую покупку.
— Ты выбираешь ее, а не меня? — голос Анны задрожал от драматизма.
— Я выбираю нашу с Леной семью, — твёрдо ответил Саша. — И не позволю тобой манипулировать.
На улице Саша долго молчал, а потом обнял Лену:
— Прости. Я должен был раньше понять, что она делает.
— Это не твоя вина, — Лена прижалась к нему. — Она твоя мама, ты хочешь верить в лучшее.
— Максим предупреждал меня еще давно, — тихо сказал Саша. — А я считал его предателем. Но он просто спасался…
В последующие недели Анна пыталась дозвониться до сына, но Саша был непреклонен: никаких манипуляций, никаких денег. Свекровь обиделась и начала жаловаться родственникам на неблагодарного сына и расчётливую невестку.
Некоторые родственники встали на ее сторону и звонили Саше, пытаясь его образумить. Но большинство, зная характер Анны Петровны, не удивлялись случившемуся.
Однажды Лене позвонила Наташа, жена Димы.
— Я восхищаюсь тобой, — сказала она. — Ты смогла поставить Анну на место, на что мало кто решается.
— Спасибо, — растерялась Лена. — Я думала, вы с Димой на её стороне.
— После того дня рождения — нет, — усмехнулась Наташа. — Мы с Димой тоже через это прошли. Она требовала у нас денег на какой-то проект. А когда мы отказали, обвинила нас во всём.
— И что потом?
— Мы перестали общаться на какое-то время. Потом она сделала вид, что ничего не было, и снова начала приглашать в гости. Но денег больше не просит.
— Не уверена, что с нами будет так же, — вздохнула Лена. — Саша — ее сын, ставки выше.
— Увидим. Но мы с вами.
Этот разговор приободрил Лену. Они с Сашей не были одиноки в борьбе с манипуляциями свекрови.
Вскоре их жизнь наладилась. Они снова начали копить на собственное жильё и через несколько месяцев нашли небольшую, но уютную квартиру в новостройке. Денег хватило только на первоначальный взнос, остальное — ипотека, но это была их ипотека, их дом.
Саша изредка разговаривал с матерью по телефону, но отношения оставались холодными. Анна Петровна не признавала своих ошибок и считала, что дети её обидели.
Прошёл почти год. Лена и Саша закончили ремонт и решили устроить новоселье. Пригласили друзей, коллег, родных. После долгих раздумий Саша позвонил матери.
— Ты правда хочешь ее увидеть? — спросила Лена, когда Саша сообщил ей о приглашении.
— Она всё-таки моя мама, — Саша выглядел неуверенно. — Прошёл год. Может, она одумалась.
Лена сомневалась, но промолчала. В глубине души она надеялась на перемирие, хотя и не верила в него.
На новоселье квартира наполнилась гостями, смехом, тёплыми словами. Анна Петровна пришла позже всех. Она скептически оглядела жильё и хмыкнула:
— У вас тесновато. В моей гостиной больше места, чем здесь.
— Зато своё, — улыбнулась Лена, решив не реагировать на шпильку. — Проходите, Анна Петровна, располагайтесь.
— Ну, своё, конечно, — свекровь прошла внутрь, продолжая осматриваться. — Хотя с ипотекой на двадцать лет — чьё же оно? По сути, банку принадлежит.
— Мама, — Саша подошёл к ним, — давай без этого. Сегодня праздник.
— А что такого я сказала? — Анна пожала плечами. — Просто констатировала факт. Если бы вы помогли мне с ипотекой, сейчас мы бы жили в просторной квартире, почти выплаченной. А так…
— А так у нас есть свой дом, где мы сами всё решаем, — спокойно ответила Лена. — И ни перед кем не отчитываемся, кроме друг перед другом.
— Какая же ты всё-таки… — Анна не закончила и поджала губы.
Вечер шёл своим чередом. Гости веселились, а Анна сидела с кислым видом, то вздыхая, то отпуская колкие замечания о квартире и ремонте.
Когда гости разошлись, она задержалась. Лена мыла посуду на кухне и услышала, как свекровь говорит Саше:
— Зря ты меня не послушал. Сейчас бы жил в нормальной квартире, а не в этой коробке.
— Мама, хватит, — устало ответил Саша. — Мы это обсуждали.
— Я же о тебе забочусь! — возмутилась Анна. — Ты бы унаследовал достойное жильё! А что ты будешь делать с этим, если разведётесь с женой? Пополам делить?
Лена замерла, сжимая тарелку.
— Мы не собираемся расставаться, — твёрдо сказал Саша. — И если ты пришла только для того, чтобы снова нас поссорить, лучше уходи.
— Чтооо? — голос Анны стал резким. — Выгоняешь мать?
— Нет, прошу уважать мою семью и мой выбор.
— Выбор? Эта девчонка — твой выбор? Да она тобой пользуется! Она никогда тебя не любила, ей нужны только деньги!
Лена вышла из кухни.
— Анна Петровна, — сказала она ровно, — прекратите. Если вы не можете радоваться за нас, лучше уйдите.
— Вот! — свекровь торжествующе посмотрела на сына. — Она даже не отрицает, что не любит тебя!
— Я люблю вашего сына, — Лена старалась не сорваться. — Но я не позволю вам разрушить нашу семью своими играми.
— Какими играми? Я говорю правду! — Анна повысила голос. — Я старая женщина, которая хотела помочь сыну с квартирой! А в ответ — неблагодарность и грубость!
— Мама, — Саша взял её за руку, — ты хотела помочь, когда спрятала деньги от дачи и просила нас платить?
— Да что вы привязались к этой даче! — Анна выдернула руку. — Да, продала! Да, были деньги! Но я проверяла, насколько вы готовы поддерживать близких! И вы эту проверку не прошли!
Лена и Саша переглянулись. Она призналась.
— Проверку? — Саша горько покачал головой. — Ты проверяла нашу любовь тем, что заставляла меня платить за твою квартиру? Это не проверка, это манипуляция.
— Называй как хочешь! — Анна скрестила руки на груди. — Но дети должны заботиться о родителях без условий!
— А родители должны радоваться счастью своих детей, а не пытаться управлять ими, — тихо сказала Лена.
Свекровь посмотрела на нее с презрением.
— Не тебе учить меня, как быть матерью. Я вырастила двоих сыновей, а ты кто такой?
— Я жена вашего сына, — Лена выпрямилась. — И мы с Сашей строим свою семью по своим правилам. Без обмана и давления.
Анна резко встала.
— Значит, так? Окончательно выбрал ее? — она смотрела на Сашу, игнорируя Лену.
Саша вздохнул и поднялся.
— Я выбрал нас, мама. Нашу с Леной семью. И я всё ещё надеюсь, что однажды ты поймёшь и примешь это. Без обид, просто потому, что любишь меня и желаешь мне счастья.
— С ней? — Анна фыркнула.
— Да, с ней. Я люблю Лену. И мне жаль, что ты не можешь этого принять.
— Ясно, — Анна поджала губы. — Тогда не мешайте мне жить своей жизнью.
Она направилась к двери, но на пороге обернулась:
— И не ждите, что я оставлю вам свою квартиру. Я лучше завещаю ее приюту для кошек!
Дверь хлопнула. Лена и Саша остались в тишине.
— Ты в порядке? — спросила Лена, глядя на мужа.
Он опустился на диван и провел рукой по лицу.
— Не знаю. Грустно. Но как будто груз с плеч свалился.
Лена села рядом и взяла его руку.
— Мне жаль, что так вышло. Я не хотела вставать между вами.
— Ты не вставала, — покачал головой Саша. — Это она пыталась нас разлучить. Сегодня я окончательно это понял.
За окном темнело. Их первый день в новом доме подходил к концу — не совсем так, как они мечтали, но это был их день.
— Думаешь, она изменится? — спросила Лена.
— Не знаю, — честно ответил Саша. — Но я больше не буду жить ради её одобрения. У нас своя жизнь.
Он оглядел комнату — небольшую, но тёплую, с коробками, которые ещё предстояло разобрать, с обоями и светильниками, которые они выбрали вместе.
— А что касается её квартиры, — Лена улыбнулась, — пусть хоть собакам её оставит. Нам чужое не нужно. Мы сами всё создадим.
Саша обнял ее и впервые за день рассмеялся:
— Верно. Своими силами. По своим законам.
Они долго сидели в полумраке, планируя будущее — какую мебель купят, как обустроят кухню, куда поедут отдыхать. Двое людей, строящих свой мир, в котором нет места манипуляциям.
А где-то в другом районе города Анна Петровна сидела в своей большой квартире одна, с телефоном в руке, ожидая звонка с извинениями, которого не было. Ни в тот вечер, ни позже. Со временем она начала понимать, что перегнула палку, но признать это не могла. Гордость не позволяла.
Иногда она проезжала мимо дома сына и видела их с Леной — счастливых, занятых своей жизнью. Но связь была потеряна. В этой истории не было победителей — только урок о том, что нельзя строить отношения на контроле и обмане, даже если кажется, что это ради благих целей.