Писк аппаратов разрезал тишину больничной палаты. Нина Петровна открыла глаза и уставилась в белый потолок. В голове туман, в груди тяжесть. Что произошло? Последнее, что помнила — как наклонилась за упавшими фотографиями, а потом темнота.
- Очнулась наконец! Слава богу! — Лена вскочила с кресла у окна и бросилась к матери.
Нина Петровна попыталась приподняться, но дочь мягко удержала ее.
- Лежи, тебе нельзя двигаться. С сердцем у тебя беда, мам.
- Сердце? — голос Нины Петровны звучал хрипло и слабо. — Надо же…
- Хорошо, я зашла тебя проведать. Нашла на полу без сознания. Еще немного и… — Лена замолчала, отвернувшись к окну.
Нина Петровна смотрела на дочь с легким удивлением. Давно не видела в ее глазах столько искреннего беспокойства. Обычно только просьбы да намеки. То на ремонт денег подкинуть, то с внуками посидеть. А тут прямо слезы на глазах.
- Сереже позвонила? — спросила Нина Петровна.
Лена поджала губы.
- Да. Обещал приехать.
- Сам? — удивилась Нина Петровна.
- А что тут удивительного? Ты же мать ему.
Нина Петровна закрыла глаза. Перед внутренним взором возникло лицо сына — обиженное, замкнутое. Каким оно было в их последнюю встречу полгода назад.
- В гости к матери зашел, а даже чаю не попьешь? — Нина Петровна суетилась у стола.
- Некогда мне, — буркнул Сережа, стоя в дверях. — Я только документы забрать.
- Какие еще документы?
- Диплом мой. И свидетельство о рождении. Для работы нужно.
Нина Петровна вздохнула и пошла в комнату, к серванту. Достала папку с документами, протянула сыну.
- Ты хоть позвонил бы иногда. Полтора месяца не слышались.
- А зачем? — Сережа пожал плечами. — У тебя же есть Ленка. Она каждую неделю забегает.
- При чем тут Лена?
- При том, что она у тебя в фаворитах. Всегда была.
Нина Петровна опешила.
- Что за глупости? Вы оба мои дети.
- Ну да, конечно, — Сережа горько усмехнулся. — Только ей ты два дома отдала. А мне что?
- Я не отдавала, я продала! И деньги… — начала Нина Петровна, но сын перебил:
- Деньги Ленке отдала, знаю. А мне ничего, я же в квартире жены живу. Сам всего добился.
- Ты же сам отказался! — воскликнула Нина Петровна. — Сказал, не нужно ничего!
- А ты и рада была, — Сережа шагнул к двери. — Ладно, мне пора.
- Сережа! — окликнула его Нина Петровна. — Сынок!
Но дверь уже захлопнулась.
- Мама, ты меня слышишь? — голос Лены вернул Нину Петровну в реальность.
- Да-да, — она с трудом сглотнула. — Воды дай.
Лена поднесла стакан к губам матери. Нина Петровна сделала несколько глотков и откинулась на подушку.
- А врач что говорит?
- Говорит, повезло. Легкий инфаркт. Но недели две придется полежать.
Нина Петровна кивнула и снова закрыла глаза. Ей вдруг вспомнился тот день, когда она решила продать бабушкины дома. Лена тогда как раз приехала…
- Мам, ну что ты с этими домами будешь делать? — Лена сидела на кухне. — Один в деревне разваливается, второй на отшибе города. Ни в один не наездишься.
- Знаю, доченька, — вздохнула Нина Петровна. — Но ведь память. Бабушки там жили.
- Память, память, — передразнила Лена. — А жить на что? Пенсия у тебя. Лекарства дорогие. А если продать дома, можно безбедно остаток жизни прожить.
Нина Петровна задумчиво смотрела в окно.
- А что Сережа скажет? Это ведь и его наследство.
- А что Сережа? — Лена фыркнула. — У него все хорошо. Жена с квартирой, работа хорошая. Машину вон новую купил. А у меня трое детей, муж копейки приносит. Еле концы с концами сводим.
- Надо с ним поговорить, — Нина Петровна покачала головой.
- Да зачем? — Лена придвинулась ближе. — Он же гордый. Сам говорил, что ничего ему не нужно. Помнишь, на дне рождения твоем?
Нина Петровна вспомнила. Действительно, Сережа тогда, выпив лишнего, расхорохорился: «Мне от вас ничего не надо! Сам всего добьюсь!»
- Ты помоги мне с продажей, — продолжала Лена. — А деньги я на депозит положу. Будут проценты капать. Тебе на лекарства, мне на детей. Всем хорошо будет.
Нина Петровна колебалась.
- А как же Сережа? Неправильно это.
- Мам, — Лена взяла ее за руку. — У меня сейчас тяжелый период. Бизнес на грани краха. Если не выкручусь, по миру пойдем. Дети без образования останутся.
- Что? А ты говорила, все хорошо у тебя!
- Не хотела тебя расстраивать, — Лена опустила голову. — Помоги, а? Сереже потом объясним. Он поймет.
Нина Петровна сдалась. А через месяц оба дома были проданы, деньги перешли к Лене «на сохранение». И вскоре у дочери появился новый автомобиль и шуба. А про бизнес на грани краха больше не вспоминали.
Скрип двери вырвал Нину Петровну из воспоминаний. На пороге стоял Сережа — осунувшийся, в помятой одежде, с щетиной на щеках.
- Мам? — он неуверенно шагнул к кровати.
- Пришел все-таки, — слабо улыбнулась Нина Петровна.
- Как же я мог не прийти? — Сережа присел на край кровати и осторожно взял мать за руку.
Лена поднялась и демонстративно посмотрела на часы.
- Пойду, кофе себе возьму в автомате. Посидите пока вдвоем.
Когда дверь за ней закрылась, Сережа глубоко вздохнул.
- Мам, прости меня. Я такой дурак.
- За что прости? — Нина Петровна пристально смотрела на сына.
- За все. За то, что не звонил. Не приходил. Обиду держал дурацкую.
- Ничего не дурацкую, — покачала головой Нина Петровна. — Я виновата. Нужно было с тобой посоветоваться насчет домов.
- Да не в домах дело, — Сережа отвел взгляд. — Совсем не в домах.
Нина Петровна приподнялась на подушке.
- А в чем тогда?
Сережа долго молчал, разглядывая свои руки.
- Я разводился, мам. Полгода назад.
- Что? — Нина Петровна ахнула. — Как же так?
- Вот так, — Сережа грустно усмехнулся. — Случилось. Татьяна ушла к другому. А через месяц из квартиры выгнала. Ее же квартира, что я мог сделать?
- Господи, — прошептала Нина Петровна. — А я и не знала.
- Я не хотел тебя расстраивать. А потом узнал про дома, что ты их продала. В тот день как раз за документами приходил, чтобы на новую работу устроиться. Старую потерял — запил после развода, прогулял неделю.
Нина Петровна прикрыла глаза рукой.
- А я-то думала… Сынок, почему не сказал?
- Гордость дурацкая, — Сережа пожал плечами. — Не хотел, чтобы жалели. Ленка вон как живет хорошо — дети, муж, бизнес. И ты ей помогла. А я… я неудачник.
- Глупости какие, — Нина Петровна сжала его руку. — Ты мой сын. И я бы все для тебя сделала.
- Знаю, мам, — Сережа вдруг улыбнулся. — Теперь знаю.
В палату вернулась Лена с бумажным стаканчиком в руке.
- Ну что, помирились? — спросила она с наигранной веселостью.
Нина Петровна внимательно посмотрела на дочь. Сейчас, после рассказа Сережи, она вдруг увидела Лену по-новому. Вспомнила и новую машину, и шубу, и вечные просьбы о деньгах.
- Лена, — начала она медленно. — А ведь ты мне солгала тогда. Про бизнес на грани краха.
Дочь замерла, не донеся стаканчик до рта.
- Ты о чем, мам?
- О деньгах за дома. Они ведь не на депозите. И не на проценты с них ты живешь.
- Мама, тебе нельзя волноваться, — Лена бросила быстрый взгляд на брата.
- Правду говори, — тихо произнес Сережа. — Хватит уже вранья.
Лена опустилась на стул, внезапно сдувшись, как проколотый шарик.
- Ну хорошо. Да, потратила я деньги. На машину, на ремонт, на поездку за границу. Но я ведь тебя не бросила! Я приходила, помогала!
- Из чувства вины, — кивнула Нина Петровна.
- Нет! — воскликнула Лена. — Не только! Ты же мама моя. Я волновалась за тебя. И сейчас волнуюсь.
Нина Петровна перевела взгляд с дочери на сына. Странно устроена жизнь. Лена, которую она считала заботливой, оказалась корыстной. А Сережа, которого винила в черствости, просто скрывал свои беды.
- Знаете что, дети мои, — произнесла она неожиданно твердым голосом. — Жизнь слишком коротка для обид и вранья. Я вас обоих люблю. И хочу, чтобы вы жили дружно. Даже когда меня не станет.
- Мама, не говори так! — воскликнула Лена.
- Мам, ты еще нас переживешь, — улыбнулся Сережа.
- Всех не переживу, — покачала головой Нина Петровна. — Но знаю одно — после меня вы наверняка перессоритесь из-за наследства.
- Какое наследство? — удивился Сережа. — У тебя же только квартира.
- Не только, — Нина Петровна хитро прищурилась. — Есть кое-что еще. Но об этом потом. А сейчас я хочу, чтобы вы дали мне слово — что бы ни случилось, вы останетесь братом и сестрой. Будете помогать друг другу. Не станете делить то, что останется после меня.
Лена и Сережа переглянулись.
- Обещаем, — сказала Лена.
- Клянусь, — кивнул Сережа.
Прошло два месяца. Нина Петровна вернулась домой из больницы. Сережа приезжал к ней каждые выходные, помогал по хозяйству. Лена заходила реже, но всегда приносила продукты и лекарства.
Однажды вечером, когда дети ушли, Нина Петровна достала из шкатулки старую потрепанную записную книжку. Открыла на последней странице, где были записаны банки и суммы на депозитах. Тот, что в самом низу, был вклад, о котором никто не знал. Даже Лена, которая считала, что распоряжается всеми материнскими финансами.
«Вот сюрприз будет», — подумала Нина Петровна, перечитывая завещание, лежавшее рядом с книжкой.
По документу, составленному месяц назад, Лене отходила квартира, а Сереже — деньги на этом тайном счете. Деньги, которые Нина Петровна годами понемногу откладывала из пенсии, а также небольшая страховка, оформленная еще при жизни мужа.
«Интересно, сдержат ли они обещание? — размышляла она, убирая бумаги обратно в шкатулку. — Или Ленка устроит скандал, когда узнает про деньги для Сережи?»
Нина Петровна вздохнула и посмотрела на фотографию детей, стоявшую на комоде. Они улыбались с глянцевого снимка, обнявшись на фоне новогодней елки. Тогда еще маленькие, дружные
- Поживем — увидим, — пробормотала Нина Петровна, задувая свечу.