Михаил Петрович Воронцов проснулся от грохота. Опять эта деревенщина с первого этажа двигает мебель в шесть утра. Он поморщился и натянул одеяло на голову. Не помогло. Звуки, словно назло, становились громче.
- Чтоб тебя, Раиса Степановна, — пробурчал он, нехотя выбираясь из постели.
Бывший директор школы №15, а ныне пенсионер, Михаил Петрович отличался педантичностью во всем. Его квартира на втором этаже старой пятиэтажки сияла чистотой. Каждая вещь знала свое место. Каждый день имел расписание. До появления этой… этой… деревенской особы.
Раиса Степановна въехала в их дом три месяца назад. И с тех пор жизнь Михаила Петровича превратилась в ад. Она разговаривала так громко, будто собеседник находился в соседнем районе. Она завела привычку выставлять горшки с цветами на лестничной площадке. А ее родственники, эти шумные деревенские увальни, приезжали каждые выходные и топали по лестнице, словно стадо слонов.
Михаил Петрович решительно направился в ванную. Глядя в зеркало на свое хмурое лицо с аккуратно подстриженной седой бородкой, он принял решение. Сегодня он положит этому конец.
После завтрака, состоявшего из овсянки и чая, Михаил Петрович спустился на первый этаж. Возле квартиры Раисы Степановны красовалась целая оранжерея. Герани, фиалки, какие-то лианы свисали с полок, прибитых к стене.
- Раиса Степановна, откройте, — постучал он в дверь.
Дверь распахнулась почти мгновенно, словно хозяйка стояла за ней.
- Михаил Петрович, какими судьбами, — улыбнулась Раиса, полная женщина с ярко-рыжими волосами и веснушчатым лицом. — Заходите на чай.
- Благодарю, но я по делу, — сухо ответил Михаил Петрович. — Я насчет ваших… растений.
- Красивые, правда, — с гордостью кивнула Раиса. — Я их еще из деревни привезла. Этой герани уже пятнадцать лет, представляете?
- Представляю, — поджал губы Михаил Петрович. — Но дело в том, что лестничная площадка — это общественное пространство. Вы не имеете права захламлять его своими горшками.
Улыбка Раисы погасла.
- Какое же это захламление? Это красота. Люди радуются, когда мимо проходят.
- Я не радуюсь, — отрезал Михаил Петрович. — И другие жильцы тоже. Это нарушение правил пожарной безопасности. Я вынужден обратиться в управляющую компанию, если вы не уберете все это… безобразие.
Раиса вздохнула и покачала головой.
- Эх, Михаил Петрович, нельзя же так. Цветы — они душу греют.
- А правила существуют, чтобы их соблюдать, — отчеканил бывший директор. — Даю вам два дня.
Он развернулся и пошел к лестнице, чувствуя, как спина горит от взгляда Раисы.
Через неделю Михаил Петрович организовал собрание жильцов. Он подготовился основательно: распечатал выдержки из правил содержания мест общего пользования, сделал фотографии «нарушений» Раисы Степановны, составил список претензий.
Собрание проходило в его квартире. Пришли не все — только самые активные жильцы, в основном пенсионеры, как и он сам.
- Товарищи, — начал Михаил Петрович, привычно входя в роль директора. — Мы собрались здесь, чтобы обсудить вопиющие нарушения со стороны новой жительницы нашего дома, гражданки Кузнецовой Раисы Степановны.
- Да ладно тебе, Петрович, — махнул рукой Семен Аркадьевич с третьего этажа. — Цветы и цветы. Красиво же.
- Дело не только в цветах, — возразил Михаил Петрович. — А в систематическом нарушении тишины, в захламлении мест общего пользования, в постоянных визитах посторонних лиц.
- Это ее родственники, какие же они посторонние, — вставила Нина Георгиевна, соседка Михаила Петровича.
- Которые топают, как слоны, и громко разговаривают до полуночи, — парировал Михаил Петрович. — Я предлагаю составить коллективную жалобу.
- Не буду я подписывать, — покачала головой Нина Георгиевна. — Раиса мне варенье малиновое принесла, когда я болела. Хорошая женщина.
- И мне помогла с кранами, — добавил Семен Аркадьевич. — У нее племянник — сантехник. Бесплатно все починил.
Михаил Петрович почувствовал, что теряет контроль над ситуацией.
- Значит, вы предпочитаете жить в бардаке, — сказал он с горечью. — Что ж, я буду действовать самостоятельно.
И он действовал. Писал жалобы в управляющую компанию, в администрацию района, даже в Роспотребнадзор. Раиса получила несколько предупреждений и один штраф. Цветы с лестничной площадки убрала, но ненадолго — вскоре они появились снова, правда, в меньшем количестве.
Михаил Петрович считал это своей маленькой победой. Но война продолжалась.
Зима выдалась на редкость холодной. В середине января, когда термометр показывал минус тридцать, в их доме случилась авария. Лопнула труба центрального отопления, и весь подъезд остался без тепла, но это было не самое страшное, нагрузку не выдержали электросети и дом был обесточен.
- Ремонт займет минимум неделю, — сообщил мастер участка. — Всем нужно эвакуироваться к родственникам.
Жильцы зароптали, но деваться было некуда. Температура в квартирах стремительно падала.
Михаил Петрович сидел на кухне, кутаясь в старый пуховик, и смотрел на телефон. Он уже третий раз набирал номер сына, но тот не отвечал. Дочь взяла трубку, но разговор вышел коротким.
- Пап, ты же знаешь, у нас однушка. Куда мы тебя положим? Может, к Димке поедешь?
Димка — это сын, который не брал трубку.
Михаил Петрович вздохнул. Он регулярно отправлял детям деньги — на день рождения внуков, на праздники, просто так. А когда пришла беда, оказалось, что ехать ему некуда.
В дверь постучали. На пороге стояла Раиса Степановна в огромной пуховой шали.
- Михаил Петрович, вы уезжаете? Машина за мной приехала, могу подбросить.
- Никуда я не еду, — буркнул он. — Буду здесь зимовать.
Раиса нахмурилась.
- В такой холод? Да вы что, замерзнете насмерть. А родственники?
- Нет у меня родственников, — соврал Михаил Петрович. Признаваться, что собственные дети не хотят его приютить, было стыдно.
Раиса задумалась, потом решительно кивнула.
- Собирайтесь. Поедете со мной в деревню. У меня там дом, печка. Тепло будет.
Михаил Петрович опешил.
- С чего бы это? Я вам столько крови попортил.
- А с того, что человек вы, — просто ответила Раиса. — Даю вам полчаса на сборы.
Деревенский дом Раисы оказался добротным, просторным и на удивление уютным. Печь, растопленная заботливыми руками хозяйки, быстро нагрела комнаты. Михаил Петрович, все еще не веря своему счастью, сидел за столом и пил горячий чай с мятой.
- Спасибо вам, Раиса Степановна, — сказал он, чувствуя неловкость. — Я, наверное, не заслужил такой доброты.
- Бог с вами, Михаил Петрович, — махнула рукой Раиса. — Какие счеты между соседями? Сегодня я вам помогла, завтра вы мне.
- Вряд ли я смогу вам помочь, — горько усмехнулся Михаил Петрович. — Я ведь на пенсии, денег едва хватает на коммуналку.
Раиса внимательно посмотрела на него.
- А я слышала, вы квартиру чуть не потеряли из-за долгов.
Михаил Петрович вздрогнул.
- Откуда вы знаете?
- Так я же три квартиры в нашем доме купила, — спокойно ответила Раиса. — Для детей и внуков. Общаюсь с управляющей компанией часто. Они и рассказали, что у вас проблемы.
Михаил Петрович почувствовал, как краска стыда заливает лицо. Все это время он считал Раису простой деревенской бабой, а она оказалась состоятельной женщиной, владелицей нескольких квартир.
- Я… я не знал, — пробормотал он.
- Да откуда вам знать, — пожала плечами Раиса. — Вы ж со мной не разговаривали толком никогда. Все больше жалобы писали.
Михаил Петрович опустил голову. Ему стало невыносимо стыдно.
Дни в деревне текли неспешно. Михаил Петрович помогал Раисе по хозяйству, колол дрова, чистил снег. Вечерами они сидели у печки и разговаривали. Оказалось, что у них много общего — оба любили классическую литературу, оба увлекались историей.
- А я ведь тоже учительницей была, — призналась как-то Раиса. — В сельской школе русский и литературу преподавала.
- Почему же ушли? — удивился Михаил Петрович.
- Муж заболел, пришлось хозяйством заниматься. А потом втянулась. Корову держала, потом вторую. Молоко, сметана, творог — все свое. Излишки продавала. Так и пошло. Потом сын бизнес открыл, меня в долю взял. Вот и появились деньги на квартиры.
Михаил Петрович покачал головой. Как же он ошибался в этой женщине.
Однажды в дом Раисы пришли местные ребятишки — попросить помощи с уроками. Раиса усадила их за стол, начала объяснять задачи по математике. Михаил Петрович сначала наблюдал молча, потом не выдержал.
- Позвольте, Раиса Степановна, тут другой подход нужен.
И он увлеченно начал объяснять детям решение задачи. Глаза ребят загорелись пониманием.
- Ух ты, дядя Миша, с вами так понятно, — восхитился веснушчатый мальчишка. — Вы завтра еще придете?
Михаил Петрович растерянно посмотрел на Раису. Та улыбнулась и кивнула.
- Конечно, придет. Правда, Михаил Петрович?
И он пришел. А потом еще и еще. Скоро весть о «городском учителе» разлетелась по деревне, и дом Раисы превратился в настоящий образовательный центр. Дети приходили после школы, Михаил Петрович помогал им с уроками, рассказывал интересные истории из школьной жизни.
- Вы прямо ожили, Михаил Петрович, — заметила как-то Раиса, разливая чай. — Глаза блестят, щеки румяные.
- Я и чувствую себя живым, — признался он. — Впервые за много лет.
Через три недели отопление в их доме починили. Пора было возвращаться в город. Михаил Петрович собирал вещи с тяжелым сердцем.
- Может, останетесь еще? — предложила Раиса. — Детям вы нужны.
- И мне они нужны, — вздохнул Михаил Петрович. — Но у меня квартира, обязательства.
- Квартиру можно сдать, — пожала плечами Раиса. — А летом будете в город ездить, цветами заниматься.
- Какими цветами? — не понял Михаил Петрович.
- Обыкновенными, — улыбнулась Раиса. — Я ж видела, как вы на мои герани поглядывали. Не все с осуждением, между прочим.
Михаил Петрович смутился. Действительно, в последнее время он стал замечать красоту растений Раисы.
- Я подумаю, — сказал он. — Но сначала надо вернуться, с долгами разобраться.
- А с долгами я вам помогу, — неожиданно заявила Раиса. — В счет будущей аренды вашей квартиры. Мне как раз для племянницы жилье нужно, она в институт поступает.
Михаил Петрович хотел возразить, но понял, что это разумное предложение. Да и деваться ему, по правде говоря, было некуда.
Когда они вернулись в город, их встретили удивленные соседи.
- Вы что, вместе были все это время? — ахнула Нина Георгиевна.
- Вместе, — кивнула Раиса. — И знаете, Михаил Петрович оказался замечательным человеком. Просто немного колючим, как еж.
- Как еж, — повторил Михаил Петрович и неожиданно для себя рассмеялся. — Точное сравнение.
Вечером он сидел в своей квартире и писал заявление в управляющую компанию. Но не жалобу, а просьбу разрешить установку цветочных полок на лестничной площадке. «С соблюдением всех норм пожарной безопасности», — добавил он педантично.
А через месяц Михаил Петрович переехал в деревню. Насовсем. Его квартиру сняла племянница Раисы, а сам он стал местной знаменитостью — учителем, который готовил деревенских детей к поступлению в хорошие вузы.
Каждое утро он просыпался под пение птиц, выходил на крыльцо дома Раисы (теперь уже их общего дома) и вдыхал свежий воздух. И думал о том, как странно устроена жизнь. Он всю жизнь боялся одиночества, отгораживался от людей правилами и претензиями. А счастье оказалось совсем рядом — за дверью соседской квартиры.
- Михаил Петрович, идите завтракать, — позвала Раиса. — Я оладьи испекла.
- Иду, Раиса Степановна, — отозвался он. — Иду к вам.