– Оля, ты серьёзно? – Катя замерла с ложкой в руке, не веря своим ушам.
Ольга, младшая сестра её мужа, развалилась на стуле, подперев подбородок ладонью. Её светлые волосы были небрежно собраны в пучок, а взгляд скользил по кухне с видом хозяйки, оценивающей угощения. На столе уже дымилась миска с картофельным пюре, стояла тарелка с нарезанными помидорами и огурцами, а в центре красовалась сковорода с котлетами – румяными, ароматными, только что с плиты.
– Ну а что? – Ольга пожала плечами. – Я голодная. И вообще, у вас тут всегда так вкусно пахнет, аж слюнки текут. Две котлеты, пожалуйста. Нет, лучше три!
Катя почувствовала, как щёки заливает жар. Она положила ложку на стол, стараясь не выдать раздражения. Три котлеты? Это что, теперь каждую неделю готовить, как для целой армии? Ольга заявилась к ним в гости уже третий раз за месяц, и каждый визит превращался в испытание для Кати. То она просила добавки, то требовала заварить ей чай покрепче, то критиковала салат за «слишком много майонеза». А сейчас вот – три котлеты.
– Хорошо, – выдавила Катя, накладывая две котлеты на тарелку Ольги. – Вот, держи. Если что, ещё возьмёшь.
Ольга посмотрела на тарелку, прищурилась и хмыкнула:
– Ну ладно, для начала сойдёт. Но ты не экономь, Кать, я же не чужая!
Катя сжала губы и отвернулась к плите, чтобы не сказать что-то, о чём потом пожалеет. Не чужая, конечно. Золовка. Сестра её любимого Славика. Но с каждым днём её поведение всё больше напоминало не семейную близость, а какую-то… наглость.
Катя и Слава поженились три года назад. Их небольшая двушка стала уютным гнёздышком, где они строили свою жизнь. Слава работал инженером на заводе, Катя – бухгалтером в небольшой фирме. Они мечтали о ребёнке, о поездке к морю, о том, как однажды купят дачу, где будут жарить шашлыки по выходным. Всё шло своим чередом, пока в их жизни не появилась Ольга.
Ольга была младше Славы на семь лет. Двадцать пять, ни мужа, ни работы, ни, кажется, особых планов на жизнь. Она то подрабатывала в кафе официанткой, то сидела дома, то вдруг уезжала «искать себя» в другой город, откуда неизменно возвращалась с пустыми руками и кучей историй. Слава, как старший брат, всегда её поддерживал. Давал деньги, помогал с переездами, выслушивал её бесконечные жалобы на жизнь. Катя поначалу не возражала – семья есть семья. Но когда Ольга начала приезжать к ним чуть ли не каждую неделю, Катя почувствовала, что её терпение истончается, как старый кухонный полотенец.
Первый визит был ещё ничего. Ольга приехала с коробкой конфет, расхваливала Катину стряпню, смеялась над шутками Славы. Но уже на второй раз она вела себя так, будто это её дом. Раскидывала вещи по дивану, включала телевизор на полную громкость, а однажды даже утащила Катину любимую кружку с котиками, заявив, что «она всё равно тут валяется». Катя молчала, стиснув зубы. Ради Славы. Ради мира в семье. Но сегодня, с этими котлетами… Это было уже слишком.
Слава вошёл на кухню, неся бутылку кваса из холодильника. Его тёмные глаза светились теплом, как всегда, когда он видел сестру.
– О, Олька, ты уже тут хозяйничаешь? – он потрепал сестру по плечу и сел рядом. – Кать, а мне тоже котлеток положи, пахнут – обалдеть!
Катя улыбнулась мужу, но улыбка вышла натянутой. Она положила ему две котлеты и села напротив, стараясь не смотреть на Ольгу, которая уже с аппетитом уплетала пюре.
– Слав, – Ольга проглотила кусок и ткнула вилкой в воздух, – ты бы знал, какая у меня неделя была! В кафе, где я работала, такой бардак. Начальник – самодур, клиенты – хамы. Я уволилась, короче.
– Опять? – Слава нахмурился. – Оль, ты же только месяц там продержалась.
– Ну и что? – она пожала плечами. – Жизнь слишком коротка, чтобы терпеть всякий бред. Правда, Кать?
Катя подняла глаза. Ольга смотрела на неё с какой-то странной смесью вызова и насмешки.
– Не знаю, – ответила Катя, стараясь говорить ровно. – Иногда приходится терпеть, чтобы чего-то добиться.
Ольга фыркнула, но ничего не сказала, уткнувшись в тарелку. Слава перевёл взгляд с сестры на жену и обратно, словно почувствовал напряжение, но решил не вмешиваться.
– Ладно, – он отхлебнул кваса, – Оль, а что дальше планируешь?
– Да пока не знаю, – Ольга махнула рукой. – Может, в Москву поеду. Там возможностей побольше. Но пока у вас поживу пару недель, ладно?
Катя чуть не поперхнулась чаем. Пару недель? Она посмотрела на Славу, ожидая, что он скажет что-то вроде «Оль, у нас и так тесно», но тот только кивнул:
– Конечно, сестрёнка. Мы всегда рады.
Рады? Катя почувствовала, как внутри всё сжимается. Она молча встала и начала убирать посуду, чтобы скрыть дрожь в руках. Это что, теперь Ольга будет жить у них? С её бесконечными требованиями, с её «котлет побольше»? И Слава даже не спросил её мнения?
На следующий день Катя сидела на работе, глядя в экран компьютера, но цифры в таблице расплывались перед глазами. Она думала об Ольге. О том, как та вчера вечером заняла ванну на час, оставив после себя мокрые полотенца на полу. О том, как она включила какой-то дурацкий сериал на всю громкость, пока Катя пыталась читать книгу. И о том, как Слава, её Слава, смотрел на сестру с такой любовью, словно она была ребёнком, а не взрослой женщиной, которая вполне могла бы позаботиться о себе.
– Катюш, ты чего такая задумчивая? – коллега Лена поставила перед ней чашку кофе. – Опять с золовкой проблемы?
Катя вздохнула. Лена была её подругой ещё со школы, и ей можно было рассказать всё.
– Лен, она вчера три котлеты попросила, – начала Катя, и сама удивилась, как глупо это звучит. – И заявила, что поживёт у нас пару недель. А Слава… он даже не возразил!
Лена присвистнула:
– Ну, это уже наглость. А ты что? Молчала?
– Ну а что я скажу? – Катя развела руками. – Она его сестра. Если я начну возмущаться, Слава обидится. Он её всегда защищает. Говорит, она младшая, ей тяжело, надо помогать…
– Помогать – это одно, – Лена прищурилась. – А превращать ваш дом в столовку – другое. Катя, ты должна поставить границы. Иначе она так и будет на тебе ездить.
– Границы… – Катя горько усмехнулась. – Легко сказать. Слава думает, что я должна быть рада каждому её визиту. А я… я просто хочу свой дом обратно.
Лена похлопала её по плечу:
– Поговори с ним. Честно. Без намёков. А то скоро будешь не только котлеты жарить, но и борщи на всю её ораву варить.
Катя кивнула, но в душе сомневалась. Слава был добрым, любящим, но, когда дело касалось Ольги, он становился слепым. Как объяснить ему, что его сестра переходит все границы? И как не разрушить при этом их семью?
К вечеру Катя вернулась домой с тяжёлым сердцем. На кухне уже хозяйничала Ольга. Она стояла у плиты, помешивая что-то в сковороде, и напевала под нос какую-то попсовую песню. Запах жареного лука заполнил всю квартиру.
– О, Кать, ты как раз вовремя! – Ольга обернулась, улыбаясь. – Я тут яичницу затеяла. С беконом. Сделать тебе?
Катя посмотрела на неё, пытаясь понять, искренне ли это предложение или очередной способ занять её кухню.
– Нет, спасибо, – ответила она, ставя сумку на стул. – Я сама что-нибудь приготовлю.
– Да ладно, не напрягайся! – Ольга махнула рукой. – Я уже всё сделала. Садись, поешь.
Катя хотела отказаться, но тут вошёл Слава. Он обнял её сзади, поцеловал в макушку:
– Кать, пахнет – отпад! Олька, ты молодец, что помогаешь.
Помогаешь? Катя почувствовала, как внутри закипает раздражение. Это что, теперь она должна благодарить Ольгу за то, что та хозяйничает на её кухне?
– Слав, – начала она, стараясь говорить спокойно, – можно тебя на минутку?
Он кивнул, и они вышли в коридор. Катя закрыла дверь на кухню, чтобы Ольга не слышала.
– Слав, я не понимаю, что происходит, – начала она, понизив голос. – Твоя сестра приезжает, когда хочет, ест, как за троих, теперь вот решила у нас жить. А ты даже не спросил, как я к этому отношусь.
Слава нахмурился:
– Кать, она же ненадолго. У неё сейчас трудный период. Потерпи немного, а?
– Потерпи? – Катя почувствовала, как голос дрожит. – Слав, я терплю уже месяц! Она ведёт себя, как будто это её дом! Вчера три котлеты попросила, сегодня яичницу жарит, завтра что? Борщ на неделю закажет?
Слава вздохнул, потирая виски:
– Кать, не преувеличивай. Она просто… она такая, непосредственная. И потом, она же моя сестра. Я не могу её выгнать.
– А меня ты можешь заставлять чувствовать себя чужой в собственном доме? – выпалила Катя и тут же пожалела о своих словах.
Слава посмотрел на неё долгим взглядом. В его глазах было что-то новое – не обида, не раздражение, а какая-то усталость.
– Кать, я не хочу ссориться, – сказал он тихо. – Давай просто дадим ей пару недель. Она найдёт работу, снимет квартиру, и всё наладится.
Катя кивнула, хотя внутри всё кричало от несправедливости. Пару недель. Хорошо. Она потерпит. Но что-то подсказывало ей, что эти недели будут самыми долгими в её жизни.
Прошла неделя, и ситуация только ухудшалась. Ольга не просто жила у них – она, казалось, захватила весь дом. Её вещи были повсюду: футболки на спинке стула, косметика на полке в ванной, даже её кроссовки стояли у входной двери, как знак того, что она здесь надолго. Катя старалась не обращать внимания, но каждый день приносил новые сюрпризы.
В понедельник Ольга съела весь йогурт, который Катя купила для себя.
– Ой, Кать, я думала, это общий! – сказала она, невинно хлопая ресницами.
Во вторник она заняла стиральную машину на весь вечер, заявив, что «надо постирать всё разом».
– Ну, ты же не против? – улыбнулась она, закидывая в барабан свои джинсы.
В среду она попросила Катю приготовить лазанью, потому что «давно не ела ничего такого вкусного».
– Кать, ты же так классно готовишь! – пропела она, листая телефон. – Сделай, а? Я потом посуду помою.
Посуду, конечно, она не помыла. Катя стояла у раковины в десять вечера, скребя сковороду и чувствуя, как слёзы жгут глаза. Она не хотела быть такой – мелочной, раздражительной. Но каждый новый день с Ольгой был как капля, переполняющая чашу её терпения.
В четверг Катя не выдержала. Она сидела на кухне, глядя, как Ольга уплетает третью порцию макарон с сыром, и вдруг сказала:
– Оля, а ты когда планируешь искать работу?
Ольга замерла с вилкой в руке. Её глаза округлились, словно Катя спросила что-то неприличное.
– Ну… – она замялась. – Я ищу, Кать. Просто сейчас рынок такой… сложный.
– Сложный, – повторила Катя, чувствуя, как внутри нарастает холодная решимость. – А жить у нас – это, значит, не сложно?
Ольга посмотрела на неё с какой-то странной смесью обиды и удивления.
– Кать, я же не навязываюсь, – сказала она тихо. – Слава сам сказал, что я могу остаться.
Катя открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент вошёл Слава. Он явно услышал последнюю фразу, потому что его лицо стало серьёзным.
– Девочки, что у вас тут? – спросил он, ставя сумку с продуктами на стол.
– Ничего, – быстро сказала Ольга, вставая. – Я пойду в комнату, сериал досмотрю.
Она вышла, оставив Катю и Славу наедине. Катя посмотрела на мужа, ожидая, что он скажет что-то, поддержит её. Но он только вздохнул:
– Кать, зачем ты так? Она и так переживает.
– Переживает? – Катя почувствовала, как голос срывается. – Слав, она ест за троих, разбрасывает вещи, хозяйничает, как у себя дома! А я должна молчать, потому что она переживает?
Слава подошёл к ней, положил руки на плечи:
– Кать, я знаю, тебе тяжело. Но она моя сестра. Я не могу её просто взять и выставить.
– А меня ты можешь? – Катя отстранилась, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. – Потому что я уже не чувствую себя дома, Слав. Я чувствую себя… прислугой.
Слава открыл рот, но не успел ничего сказать. Из комнаты раздался громкий звук – что-то упало. Они переглянулись и бросились туда.
Ольга стояла посреди комнаты, держась за край стола. Её лицо было бледным, а на полу лежала разбитая чашка.
– Ой… – она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла слабой. – Простите, я… что-то голова закружилась.
Катя посмотрела на неё, и вдруг что-то в её поведении – бледность, дрожь в руках – заставило её насторожиться.
– Оля, ты в порядке? – спросила она, невольно смягчив голос.
– Да, нормально, – Ольга махнула рукой, но тут же пошатнулась.
Слава подхватил её, усадив на диван.
– Оль, что с тобой? – в его голосе звучала тревога. – Может, врача вызвать?
– Не надо, – быстро сказала Ольга. – Просто… устала, наверное.
Катя посмотрела на неё долгим взглядом. Устала? Или что-то другое? Впервые за всё время она почувствовала, что за наглостью Ольги, за её бесконечными требованиями, может скрываться что-то, о чём они даже не подозревают.
– Ладно, – сказала она, поднимая осколки чашки. – Иди отдыхай. А мы со Славой… поговорим.
Ольга кивнула и ушла в гостевую комнату, а Катя осталась стоять с осколками в руках, чувствуя, как внутри растёт странное предчувствие.
Катя сидела на кухне, глядя на пустую чашку из-под чая. За окном моросил мелкий дождь, стуча по подоконнику, как будто подыгрывая её тревожным мыслям. Прошёл вечер с того момента, как Ольга чуть не упала в обморок, разбив чашку. Слава настоял, чтобы сестра легла отдыхать, и теперь в квартире было непривычно тихо. Но тишина эта была не из тех, что успокаивают – она звенела, как натянутая струна, готовая лопнуть от малейшего движения.
– Кать, ты чего не спишь? – Слава вошёл на кухню, потирая шею. Его тёмные волосы были взъерошены, а под глазами залегли тени.
– Не могу, – честно ответила она, крутя ложку в руках. – Слав, с Ольгой что-то не так. Ты заметил?
Он вздохнул и сел напротив, глядя в стол, словно там были ответы.
– Она всегда была… эмоциональная, – сказал он наконец. – Может, просто стресс. Уволилась, работы нет, вот и нервничает.
Катя посмотрела на мужа. Его голос звучал неуверенно, как будто он сам не верил своим словам.
– Слав, это не стресс, – тихо сказала она. – Она бледная, шатается, ест за троих. Я не врач, но… это похоже на что-то серьёзное.
Слава поднял глаза, и в них мелькнула тревога.
– Ты думаешь… что? – спросил он, понизив голос.
– Не знаю, – Катя пожала плечами. – Может, она больна. Или… – она запнулась, не решаясь озвучить мысль, которая крутилась в голове с того самого вечера.
– Или что? – Слава нахмурился.
Катя глубоко вдохнула.
– Или она беременна.
Слова повисли в воздухе, тяжёлые, как мокрый осенний воздух за окном. Слава замер, его пальцы, барабанившие по столу, остановились.
– Беременна? – переспросил он, словно пробуя слово на вкус. – Нет, Кать, ты что. Она бы сказала. Она же… она всегда всё рассказывает.
– Ага, – Катя горько усмехнулась. – Как про то, что уволилась, только через неделю сообщила? Или про то, что в Москву собиралась, пока ты не спросил?
Слава открыл рот, но закрыл его, не найдя, что возразить. Он встал, подошёл к окну и долго смотрел на дождь, словно тот мог подсказать, что делать.
– Если это правда… – начал он, но не закончил. – Почему она молчит?
– Может, боится, – тихо сказала Катя. – Или не знает, как сказать.
Слава повернулся к ней, и в его глазах было столько растерянности, что Кате вдруг стало его жаль. Он всегда был для Ольги не просто братом, а почти отцом – заботился, защищал, вытаскивал из всех передряг. И теперь, похоже, он чувствовал себя беспомощным.
– Надо с ней поговорить, – решил он наконец. – Завтра. Утром.
Катя кивнула, но внутри всё сжималось. Поговорить – это одно. А что, если Ольга не захочет говорить? Или, хуже того, начнёт всё отрицать?
Катя проснулась раньше всех, на цыпочках прошла на кухню и поставила чайник. Ей хотелось хоть на минуту остаться наедине с собой, но не успела она заварить чай, как в дверях появилась Ольга.
– О, Кать, доброе утро! – она зевнула, потягиваясь. – Чайник уже кипит? Класс. Сделай мне, а? С мятой, если есть.
Катя сжала губы, но кивнула, доставая пакетик с мятным чаем. Ольга плюхнулась на стул, глядя в телефон. Она выглядела лучше, чем вчера – щёки слегка порозовели, но под глазами всё ещё темнели круги.
– Оля, – начала Катя, ставя перед ней кружку, – ты вчера напугала нас. Как себя чувствуешь?
Ольга подняла глаза, и на секунду Кате показалось, что в них мелькнула паника. Но тут же она улыбнулась своей привычной беззаботной улыбкой.
– Да нормально, – махнула она рукой. – Просто не выспалась, наверное. А вы чего такие серьёзные были?
Катя хотела ответить, но тут вошёл Слава. Он выглядел так, будто не спал всю ночь – волосы торчали в разные стороны, а футболка была мятая.
– Оль, – сказал он, садясь напротив сестры. – Нам надо поговорить.
Ольга напряглась. Её пальцы, державшие кружку, побелели.
– О чём? – спросила она, стараясь звучать небрежно.
– О тебе, – Слава смотрел ей в глаза. – Ты ведёшь себя странно. Ешь как не в себя, вчера чуть в обморок не упала. Что с тобой происходит?
Ольга отвела взгляд, уставившись в кружку.
– Ничего, – буркнула она. – Просто устала.
– Устала? – Слава повысил голос. – Оль, я тебя с детства знаю. Ты никогда не была такой… такой… – он запнулся, подбирая слово.
– Какой? – Ольга вскинула голову, и в её голосе зазвенела обида. – Наглой? Жадной? Это ты хочешь сказать?
Катя почувствовала, как сердце заколотилось. Она не ожидала, что разговор так быстро выйдет из-под контроля.
– Оля, никто так не думает, – сказала она, стараясь смягчить ситуацию. – Мы просто беспокоимся. Ты… ты здорова?
Ольга посмотрела на неё, и на секунду Кате показалось, что она сейчас расплачется. Но вместо этого она резко встала, чуть не опрокинув кружку.
– Да всё со мной нормально! – почти крикнула она. – Хватит меня допрашивать!
Она выбежала из кухни, хлопнув дверью гостевой комнаты. Слава и Катя переглянулись.
– Ну вот, – он провёл рукой по лицу. – Отлично поговорили.
Катя молчала, глядя на закрытую дверь. Что-то подсказывало ей, что Ольга скрывает не просто усталость. И это «что-то» было ключом к её странному поведению.
Следующие дни прошли в напряжённой тишине. Ольга почти не выходила из комнаты, ссылаясь на то, что «ищет работу» или «устала». Катя замечала, что она ест ещё больше – тосты с утра, макароны днём, а вечером могла умять полпакета печенья. Но теперь она делала это украдкой, словно боялась, что её поймают.
Катя пыталась говорить с ней, но каждый раз натыкалась на стену.
– Оля, давай я суп сварю, – предлагала она однажды. – Какой ты любишь?
– Да любой, – буркнула Ольга, не отрываясь от телефона. – Только побольше.
Катя сжала зубы, но промолчала. Она готовила, убирала, стирала, стараясь держать дом в порядке, но внутри росло чувство, что она теряет контроль. Ольга была как незваный гость, который не собирается уходить, а Слава… Слава был где-то посередине, разрываясь между сестрой и женой.
Однажды вечером, когда Слава задержался на работе, Катя зашла в гостевую комнату, чтобы забрать грязную посуду. Ольга сидела на диване, скрестив ноги, и листала журнал. На тумбочке стояла пустая тарелка из-под бутербродов.
– Оля, – Катя решилась, – я знаю, что ты не хочешь говорить. Но… если что-то случилось, ты можешь мне рассказать.
Ольга подняла глаза, и на секунду Кате показалось, что она сейчас раскроется. Но вместо этого она только фыркнула:
– Кать, всё нормально. Не придумывай.
Катя хотела настоять, но что-то в её взгляде – смесь страха и упрямства – остановило её. Она молча собрала посуду и вышла, чувствуя, как внутри нарастает отчаяние. Сколько ещё это будет продолжаться?
В пятницу вечером Катя вернулась с работы раньше обычного. В квартире было тихо, только из ванной доносился шум воды. Она прошла на кухню, чтобы поставить чайник, и вдруг заметила на столе упаковку от теста на беременность. Пустую.
Катя замерла, чувствуя, как сердце заколотилось. Она взяла упаковку, словно боясь, что та исчезнет. Две полоски? Одна? Или… вообще ничего?
– Кать? – голос Ольги заставил её вздрогнуть.
Катя обернулась. Ольга стояла в дверях, бледная, с мокрыми волосами. В её глазах был такой страх, какого Катя никогда не видела.
– Ты… – Катя подняла упаковку. – Оля, это твоё?
Ольга открыла рот, но не смогла ничего сказать. Её губы задрожали, и вдруг она разрыдалась, закрыв лицо руками.
– Я не хотела… – всхлипывала она. – Я не знала, как сказать…
Катя стояла, не зная, что делать. Её раздражение, её обида – всё вдруг отступило перед этим отчаянным плачем. Она подошла к Ольге, нерешительно положила руку ей на плечо.
– Оля, успокойся, – тихо сказала она. – Расскажи. Что случилось?
Ольга всхлипнула, вытирая слёзы.
– Я… я беременна, – выдавила она наконец. – Уже три месяца. Но… я не знаю, что делать. Я одна, Кать. У меня нет никого, кроме Славы. И… и я боялась, что вы меня выгоните, если узнаете.
Катя почувствовала, как внутри всё переворачивается. Беременна. Всё стало на свои места – её аппетит, её слабость, её странное поведение. Но почему она молчала?
– Оля, – Катя старалась говорить спокойно, – почему ты не сказала сразу? Мы бы… мы бы помогли.
– Помогли? – Ольга горько усмехнулась. – Ты же меня терпеть не можешь, Кать. Я видела, как ты на меня смотришь, когда я прошу добавки или занимаю ванну.
Катя почувствовала укол вины. Она действительно злилась. Но… разве она была не права?
– Оля, – начала она, – я злилась, да. Потому что ты вела себя… ну, как будто это твой дом. Но если бы я знала…
– Знала что? – Ольга посмотрела на неё с вызовом. – Что я в панике? Что отец ребёнка бросил меня, как только я сказала ему? Что у меня нет работы, нет денег, нет ничего?
Катя молчала, потрясённая. Она вдруг увидела Ольгу не как наглую золовку, а как напуганную девушку, которая пыталась скрыть свою уязвимость за бравадой.
– Оля, – сказала она наконец, – ты не одна. Мы… мы разберёмся. Вместе.
Когда Слава вернулся домой, он застал странную картину: Катя и Ольга сидели на кухне, пили чай и тихо разговаривали. Ольга выглядела заплаканной, но спокойной, а Катя – задумчивой, но уже не такой напряжённой.
– Что у вас тут? – спросил он, ставя сумку на пол.
Катя посмотрела на Ольгу, как бы спрашивая разрешения. Та кивнула.
– Слав, – начала Катя, – Оля беременна.
Слава замер, глядя на сестру. Его лицо медленно менялось – от удивления к тревоге, а потом к чему-то, похожему на решимость.
– Оль, – он подошёл к ней, сел рядом. – Почему ты молчала?
– Боялась, – тихо сказала она. – Думала, ты разозлишься. Или… или стыдно будет.
Слава обнял её, и Катя вдруг почувствовала, как слёзы подступают к глазам. Она вспомнила, как сама мечтала о ребёнке, как представляла, что однажды они со Славой будут сидеть вот так, обсуждая будущее их малыша. И теперь, глядя на Ольгу, она поняла, что не может оставить её одну.
– Мы справимся, – сказал Слава, глядя на сестру. – Ты не одна, слышишь?
Ольга кивнула, вытирая слёзы.
– Спасибо, – прошептала она. – И… Кать, прости. Я вела себя как дура. Просто… я не знала, как по-другому.
Катя улыбнулась, впервые за долгое время искренне.
– Ничего, – сказала она. – Главное, что теперь мы знаем правду.
Прошёл месяц. Ольга всё ещё жила у них, но теперь всё было иначе. Она помогала по дому, готовила завтраки, даже начала искать подработку онлайн. Катя заметила, что её аппетит стал чуть скромнее, хотя она всё ещё могла умять две котлеты за раз. Но теперь это вызывало у Кати не раздражение, а улыбку.
Однажды вечером они сидели втроём на кухне, ели борщ, который сварили вместе. Ольга рассказывала о своём последнем собеседовании, Слава шутил, а Катя слушала, чувствуя, как тепло разливается по груди.
– Кать, – вдруг сказала Ольга, ставя ложку. – Я тут подумала… Может, мне всё-таки съехать? Я не хочу вам мешать.
Катя посмотрела на неё, потом на Славу.
– Оля, – сказала она, – ты никому не мешаешь. Оставайся, пока не будешь готова. А там… посмотрим.
Ольга улыбнулась, и в её глазах была такая благодарность, что Кате стало неловко.
– Спасибо, – тихо сказала она. – Вы… вы лучшие.
Слава взял Катю за руку под столом и сжал её пальцы.
– За наш дом, – сказал он, поднимая кружку с чаем.
– За наш дом, – повторили Катя и Ольга, чокаясь кружками.
И в этот момент Катя поняла, что их дом стал чуть больше – не только для них со Славой, но и для этой непростой, но теперь такой родной девушки, которая скоро станет мамой.