Анна закрыла за собой дверь, прислонилась к косяку и с облегчением сбросила туфли. Ноги гудели после восьми часов на ногах — сегодня в салоне был настоящий ад. Клиентки шли одна за другой, будто сговорились: стрижки, окрашивания, сложные укладки… Ладони затекли от фена и ножниц, спина ныла от неудобного кресла, в котором приходилось наклоняться над клиентками.
Она медленно прошла в ванную, умыла лицо прохладной водой и взглянула в зеркало. Темные круги под глазами, растрепанные после рабочего дня волосы. «Шестидневка — это пытка» — подумала Анна. Но что поделаешь? Свой салон — мечта, а пока приходилось работать на чужого мастера. Зато клиентки её любили, ценили аккуратность и внимание к деталям. Некоторые специально записывались к ней, несмотря на очередь.
Квартира встретила её тишиной. Просторная, светлая, с высокими потолками — бабушкин подарок, который Анна берегла как зеницу ока. После свадьбы сюда переехал Максим, и они вместе обустраивали быт. Никакого бардака, все по полочкам: удобный диван в гостиной, кухня с панорамным окном, спальня в спокойных бежевых тонах. Здесь всё было продумано до мелочей — её личная крепость, где можно было спрятаться от мира.
Она переоделась в мягкий домашний халат, налила себе бокал холодного сока и опустилась на диван. Включила джазовую композицию — тихо, фоново. Максим сегодня задерживался: в строительной компании, где он работал прорабом, был аврал. Но Анну это даже радовало — несколько часов полной тишины, когда можно просто быть.
Она взяла в руки книгу — новый роман любимой писательницы, который купила еще неделю назад, но всё не было времени открыть. Первые страницы, погружение в другой мир…
И тут — резкий звонок в дверь.
Анна нахмурилась. Максим никогда не звонил в дверь — у него были ключи. Да и предупредил бы, если бы пришел раньше.
Она подошла к глазку и замерла.
На пороге стояла Людмила Петровна.
Свекровь.
В тёмном пальто, с сумкой в руках, с тем самым выражением лица, которое Анна уже научилась читать: «У меня к тебе разговор».
— Анечка, открой! Это я! — раздался звонкий голос.
Анна глубоко вдохнула, поправила халат и повернула ключ.
«Интересно, о чём это она… без предупреждения?»
Дверь открылась.
— Здравствуйте, Людмила Петровна, — вежливо улыбнулась Анна. — Максима ещё нет.
— Да я знаю, — свекровь шагнула в прихожую, окидывая квартиру оценивающим взглядом. — Я к тебе. Надо поговорить.
«О-о-о, это что-то серьёзное», — мелькнуло в голове у Анны.
Людмила Петровна сняла пальто и уверенно прошла на кухню, будто это её дом. Анна последовала за ней, предчувствуя, что тихий вечер только что закончился.
— Чай будешь? — предложила она, стараясь звучать спокойно.
— Давай, — свекровь села за стол и сложила руки. — Анечка, у нас в семье проблема.
Анна медленно поставила чайник, глядя на её напряжённое лицо.
«Ну вот. Началось».
Чайник зашипел, разливая по кухне густой пар. Анна разливала кипяток по чашкам, стараясь не пролить ни капли. Руки слегка дрожали — она чувствовала, как Людмила Петровна пристально наблюдает за каждым её движением.
— Так в чём дело? — спросила Анна, ставя перед свекровью чашку с ароматным чаем.
Людмила Петровна вздохнула, сделала театральную паузу и начала:
— Ты же знаешь, Катя развелась с Сергеем.
Анна кивнула. Младшая сестра Максима действительно недавно осталась одна с двумя детьми — семилетним Артёмом и четырёхлетней Софийкой. История банальная: муж оказался подлецом, алименты не платил, скрывался где-то на заработках.
— Так вот, — продолжила свекровь, — сейчас они втроём ютится у меня в однокомнатной. Представляешь? Дети шумят, места нет, соседи жалуются…
Анна молча помешала ложечкой сахар в чае. Она уже догадывалась, к чему клонит Людмила Петровна, но не хотела верить.
— Артёму в школу скоро, уроки делать негде, — свекровь развела руками. — А Софийка вообще в садик не ходит — мест нет.
— Понимаю, — осторожно сказала Анна. — Но что я могу сделать?
Людмила Петровна придвинулась ближе, её глаза заблестели.
— Анечка, у тебя же тут просто рай! Две комнаты, кухня большая, рядом школа и садик…
Анна почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Вы хотите, чтобы Катя с детьми переехала ко мне? — прямо спросила она.
Свекровь улыбнулась, будто Анна сама предложила гениальное решение.
— Ну не навсегда же! Временно. Пока Катя работу не найдёт и квартиру не снимет.
— А где же будем жить мы с Максимом?
— Ну… — Людмила Петровна замялась, — можете ко мне перебраться. У меня тихо, спокойно…
Анна представила их с Максимом в тесной однушке свекрови — её раскладушку, общий туалет с вечно недовольной соседкой, кухню, где Людмила Петровна будет командовать, как и что готовить.
— Это… неудобно, — сказала она, подбирая слова. — Я после работы отдыхать должна, а у вас же шумно…
— Пустяки! — отмахнулась свекровь. — Ты же днём на работе, вечером поспишь — и порядок. А детям нужно пространство!
Анна крепче сжала чашку в руках.
— Людмила Петровна, это моя квартира. Бабушка мне её оставила…
— Ну и что? — брови свекрови поползли вверх. — Семья — это святое! Неужели ты откажешь родным в трудную минуту?
Тишина повисла между ними, густая и неловкая. Анна понимала — любой её отказ сейчас будет использован против неё.
— Мне нужно подумать, — наконец сказала она.
Свекровь фыркнула, но кивнула:
— Конечно, думай. Только, пожалуйста, недолго. Детям ведь тяжело в таких условиях…
В этот момент в прихожей щёлкнул замок.
— О, кажется, Максим пришёл! — оживилась Людмила Петровна.
Анна обернулась. В дверях стоял её муж — высокий, уставший, с пакетом продуктов в руках. Его взгляд перебегал с матери на жену, будто пытаясь понять атмосферу в комнате.
— Мам, ты здесь? — удивился он.
— Ага, с Анечкой важный разговор ведём, — улыбнулась свекровь.
Максим поставил пакет на стол и поцеловал Анну в щёку.
— О чём говорили?
— О том, как мы поможем Кате с детьми, — Людмила Петровна бросила на невестку многозначительный взгляд.
Анна почувствовала, как у неё сжалось сердце.
— Макс, — тихо сказала она, — твоя мама предлагает, чтобы мы съехали отсюда, а Катя с детьми поселилась в нашей квартире.
Максим замер. Потом медленно выдохнул:
— Ну… это же временно, да?
Анна почувствовала, будто её ударили в спину.
— Ты… ты уже знал об этом?
— Мам мне вчера звонила, мы обсуждали… — он избегал её взгляда.
— И ты согласился? Без меня?
— Анечка, ну что ты… — Максим попытался обнять её, но она отстранилась.
Людмила Петровна встала, собираясь уходить.
— Ладно, я пойду. Вы тут обсудите. Только помните — семья это самое важное!
Дверь закрылась. В кухне повисло тяжёлое молчание.
— Макс, — Анна с трудом сдерживала дрожь в голосе, — это МОЯ квартира.
— Я знаю, но… Кате правда тяжело.
— А мне нет?!
— Это же ненадолго!
— А если она работу не найдёт? Если дети не смогут привыкнуть к новому месту? Если…
— Хватит! — Максим вдруг повысил голос. — Ты вообще слышишь себя? Дети страдают, а ты о какой-то квартире!
Анна отпрянула, будто её ударили.
— Хорошо, — прошептала она. — Я поняла.
Она вышла из кухни, оставив мужа одного. В спальне Анна закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол.
«Значит, так. Они уже всё решили. Без меня.»
В голове крутилась только одна мысль:
«Это мой дом. И я никому его не отдам.»
Анна сидела на краю кровати, сжимая в руках телефон. На экране горело уведомление от Максима:
«Ань, давай не будем ссориться. Мама права — семья важнее. Кате реально тяжело.»
Она швырнула телефон на подушку. В горле стоял ком, а в груди будто разлилась тяжёлая, густая смола.
«Как он мог? Как он мог решить это без меня?»
Она подошла к окну, распахнула его. Ночной воздух был прохладным, но дышать не становилось легче. Где-то внизу шумели машины, смеялись люди — обычный городской вечер. А её мир только что перевернулся.
Дверь в спальню скрипнула. Максим стоял на пороге, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.
— Ань… — начал он.
— Ты уже всё решил, — перебила Анна, не оборачиваясь. — Зачем тогда разговор?
— Я не решал! Мы просто обсуждали варианты…
Она резко повернулась к нему:
— Варианты? Какой ещё вариант, Макс? Твой вариант — это выкинуть меня из моей же квартиры!
— Никто тебя не выкидывает! — он развёл руками. — Это временно!
— Ага, — ядовито усмехнулась Анна. — Как «временно» твоя сестра живёт на алименты пять лет? Как «временно» твоя мама командует нашими выходными?
Максим нахмурился:
— Ты сейчас просто ищешь повод поскандалить.
— Нет, — голос Анны дрогнул. — Я ищу мужа, который будет на моей стороне.
Он молчал. И в этой тишине Анна услышала ответ.
— Хорошо, — она медленно выдохнула. — Тогда ответь мне честно. Если завтра твоя мама скажет выбросить мои вещи — ты тоже согласишься?
— Не передёргивай!
— Отвечай!
Максим нервно провёл рукой по лицу:
— Чёрт возьми, Аня, ну почему ты всё усложняешь? Это же просто помощь родным!
Она вдруг поняла — он действительно не видел проблемы. Для него это было как одолжить сотню рублей — просто, буднично, без последствий.
— Выходит, моё мнение ничего не значит?
— Ты всё неправильно понимаешь!
— Нет, Макс, — Анна тихо опустилась на кровать. — Это ты меня не понимаешь.
Он хотел что-то сказать, но в этот момент в прихожей раздался звонок. Максим вышел, через минуту вернулся с подносом — две тарелки с горячим ужином.
— Давай хотя бы поедим, — предложил он. — А утром всё обсудим свежими головами.
Анна молча взяла тарелку. Картошка с мясом — её любимое блюдо, которое Максим умел готовить идеально. Сегодня оно казалось безвкусным.
Они ели в тишине. Потом Максим заснул первым, как всегда — лёг и через пять минут уже ровно дышал. Анна лежала рядом, глядя в потолок.
«Что я сделаю завтра?»
Ответ пришёл сам собой — чёткий, ясный, как удар колокола:
«Я не отдам свой дом.»
Утром, собираясь на работу, Анна заметила, что Максим ведёт себя странно — суетится, нервно поглядывает на часы.
— Ты что-то не сказал мне? — спросила она.
— Да нет… просто мама звонила, — он избегал её взгляда. — Катя сегодня заедет посмотреть квартиру.
Анна замерла с сумкой в руке:
— То есть вы уже всё решили?
— Ну… я же говорил, это временно!
Она резко развернулась и вышла, хлопнув дверью.
В салоне рабочий день прошёл в тумане. Клиентки говорили что-то, а Анна автоматически делала причёски, мыла головы, красила волосы — и всё время думала о том, что сейчас в её доме ходят чужие люди.
Когда она вернулась вечером, её ждал «сюрприз».
В прихожей висели детские куртки. На полу валялись игрушки. Из гостиной доносились голоса.
Анна вошла и увидела картину:
Катя сидела на её диване, рядом копошилась маленькая Софийка. Артём бегал по комнате с машинкой. А Людмила Петровна… Людмила Петровна разбирала её сервант!
— О, Анечка пришла! — свекровь радостно улыбнулась. — Как раз поможешь нам разместить вещи Кати.
Анна стояла как вкопанная.
— Вы… вы уже переехали?
— Ну конечно! — Катя засмеялась. — Максим сказал, что ты не против.
В этот момент из спальни вышел сам Максим с коробкой в руках. Увидев жену, он замер.
— Ань… я хотел…
Но Анна уже не слушала.
Она молча прошла в спальню. Её шкаф был распахнут — половина вещей уже лежала в чемоданах.
«Всё. Приехали.»
Она развернулась и твёрдо сказала:
— Всем выйти. Сейчас.
— Что? — Людмила Петровна нахмурилась.
— Выйти. Из. Моей. Квартиры.
В гостиной повисла мёртвая тишина. Даже дети замолчали.
— Анечка, ты чего? — Катя испуганно прижала к себе дочь.
— Я не давала разрешения на переезд.
— Но Максим…
— Максим здесь не хозяин, — Анна холодно посмотрела на мужа. — Квартира моя. И я говорю — все вон.
Людмила Петровна вдруг вспыхнула:
— Да как ты смеешь! Это же семья!
— Моя семья — это я. И мой дом. Который вы решили у меня украсть.
Максим бросил коробку:
— Аня, хватит истерик!
— Нет, Максим, хватит — это твоё предательство, — она повернулась к Кате. — У тебя есть пятнадцать минут, чтобы собрать вещи.
— Ты не имеешь права! — завопила свекровь.
— Имею, — Анна достала телефон. — Или я звоню в полицию прямо сейчас.
В комнате стало тихо. Даже дети почувствовали напряжение.
— Хорошо, — неожиданно сказала Катя. — Мы уходим.
— Кать! — возмутилась Людмила Петровна.
— Нет, мам, — сестра Максима поднялась. — Она права. Это её дом.
Анна стояла у двери, наблюдая, как они собираются. Максим метался между женой и роднёй, но Анна больше не смотрела в его сторону.
Когда дверь наконец закрылась за ними, она опустилась на пол и закрыла лицо руками.
В квартире пахло чужими духами. На полу валялись забытые детские носочки.
Анна глубоко вдохнула.
«Всё. Теперь я одна.»
Но почему-то это не было страшно. Наоборот — впервые за долгое время она почувствовала себя… свободной.
Дверь захлопнулась, и Анна осталась одна среди хаоса, который оставили после себя «временные жильцы». На полу валялись игрушки, кухонный стол был заставлен чужими кружками, а в воздухе витал тяжелый запах дешевых духов Людмилы Петровны.
Анна медленно прошла по квартире, как будто заново знакомясь с собственным домом. В гостиной диван был сдвинут, чтобы освободить место для детской кроватки, которую, видимо, планировали привезти завтра. На книжной полке уже не было ее любимых романов — их сложили в коробку, чтобы освободить место для детских книжек.
Она зашла в спальню. Здесь было хуже всего. Шкаф стоял распахнутый, половина ее вещей была аккуратно сложена в чемоданы — видимо, Максим всерьез готовился к их переезду. На тумбочке лежал список от Людмилы Петровны: «Что нужно купить для детей».
Анна взяла листок, разорвала его пополам и бросила в урну.
Потом подошла к зеркалу. В отражении смотрела на нее не та уставшая, запуганная женщина, которая еще утром боялась сказать «нет». В ее глазах горел новый огонь.
Телефонный звонок.
— Аня, это переходит все границы! — в трубке орала Людмила Петровна. — Ты выгнала детей на улицу!
— Я выгнала непрошеных гостей из своего дома, — спокойно ответила Анна.
— Максим в шоке! Он не знает, что делать!
— Пусть остается с вами. Навсегда.
Она положила трубку. Телефон сразу же зазвонил снова — Максим. Анна отправила его на блокировку.
Потом методично начала восстанавливать порядок:
- Возвращение пространства. — Вернула диван на место — Разобрала коробки с вещами — Выбросила оставленные детские вещи в мусорный бак
- Смена замков Пока она возилась в квартире, приехал слесарь — вызванный ею еще с работы. — Меняем все замки, — сказала она. — И делаем дополнительную цепочку.
- Звонок юристу. — Добрый вечер, мне нужна консультация по брачному договору…
Вдруг раздался громкий стук в дверь.
— Аня, открой! Это я! — орал Максим.
Она подошла к глазку. Он стоял один, растрепанный, с дикими глазами.
— У нас есть что обсудить, — сказала Анна через дверь.
— Открой сейчас же!
— Нет. Завтра. В моем присутствии юриста.
— Ты сошла с ума?!
— Нет, Максим. Я наконец-то пришла в себя.
Она отошла от двери, несмотря на его крики. На кухне вскипятила чайник. Заварила свой любимый чай — тот самый, который Людмила Петровна называла «травяной гадостью».
Сидя на балконе с чашкой чая, Анна впервые за долгое время чувствовала себя… хозяйкой. Хозяйкой своей жизни.
Завтра будет сложный день:
Встреча с юристом
Разговор с Максимом
Возможно, даже суд
Но сейчас, в тишине своего дома, Анна улыбалась.
«Иногда чтобы сохранить себя, нужно потерять кое-что другое», — подумала она, глядя на звезды.
И впервые за долгое время, эти слова не пугали ее.
Анна проснулась от яркого утреннего солнца, заливающего спальню. Впервые за последние месяцы она спала спокойно — без тревожных мыслей о свекрови, без ожидания нового подвоха. В квартире царила непривычная, но приятная тишина.
Она неспешно приготовила завтрак — пышный омлет с зеленью и кофе с корицей. Никто не торопил ее, не комментировал выбор блюд, не ворчал о беспорядке. Каждый глоток кофе она смаковала, сидя на своем любимом месте у окна.
В 10:00 должен был приехать юрист. Анна тщательно подготовилась к встрече:
- Собрала все документы на квартиру
- Распечатала переписку с Максимом
- Подготовила список вопросов
Ровно в назначенное время раздался звонок в дверь. Но вместо юриста на пороге стоял Максим. Он выглядел уставшим, под глазами — темные круги.
«Мы можем поговорить?» — его голос звучал непривычно тихо.
Анна впустила его, но оставила дверь открытой. Максим медленно прошел в гостиную, оглядываясь по сторонам, будто впервые видя эту квартиру.
«Я… я не понимал,» — начал он, сжимая руки. — «Я действительно думал, что мы просто помогаем семье.»
«Ты думал? Или тебе было проще согласиться с матерью?» — Анна держалась спокойно, но в голосе звучала горечь.
Максим опустил голову:
«Я был идиотом. Вчера, когда мы с Катей и детьми поехали к маме… Я увидел, во что превратилась ее квартира. Дети кричат, вещи разбросаны, мама командует, кто где должен спать…» Он сделал паузу. «И я вдруг понял — именно это ты видела в нашем будущем.»
Анна молча наблюдала, как он нервно перебирает пальцами.
«Катя уже сегодня ищет съемное жилье. Мама… мама пока не разговаривает со мной.» Он поднял глаза. «Но больше всего мне жаль, что я предал тебя. Нашу семью.»
В этот момент в дверь позвонил юрист. Анна впустила солидного мужчину в строгом костюме.
«Мы можем начать,» — сказала она, приглашая обоих за стол.
Три часа длилась напряженная беседа. Юрист объяснял варианты: от брачного договора до полного раздела имущества. Максим молча слушал, лишь иногда задавая уточняющие вопросы.
Когда юрист уехал, в квартире снова остались двое.
«Что теперь?» — спросил Максим.
Анна долго смотрела в окно, где на детской площадке резвились малыши.
«Теперь ты выбираешь. Раз и навсегда. Либо ты — взрослый мужчина, который сам принимает решения. Либо…» Она обернулась к нему. «Либо ты навсегда останешься маминым мальчиком. Но тогда нам не по пути.»
Максим встал и подошел к окну, стоя рядом, но не касаясь ее.
«Дай мне две недели,» — попросил он. — «Я должен кое-что доказать. И себе в первую очередь.»
Прошло три месяца. Анна сидела в уютном кафе напротив своего салона красоты, который она наконец открыла. Первые клиентки уже оставляли восторженные отзывы.
Перед ней лежало письмо от Максима. Он снял квартиру в соседнем районе, устроился на новую работу. В конверте были также документы — он добровольно отказывался от любых претензий на ее жилье.
Последняя страница заканчивалась словами: «Я учусь быть взрослым. Если когда-нибудь снова заслужу твое доверие, буду счастлив. Если нет — я пойму.»
Анна аккуратно сложила письмо. Впереди был новый этап жизни — сложный, но честный. Без чужих решений за ее спиной. Без постоянного давления. Без необходимости жертвовать собой.
Она сделала глоток латте и улыбнулась. Впервые за долгое время будущее казалось не пугающим, а полным возможностей.