Едва свекровь переступила порог квартиры, Катя сразу поняла — что-то здесь не так. Вера Васильевна была слишком уж добра и улыбчива сегодня, а это всегда означало неприятности. За два года замужества Катина интуиция отлично натренировалась на подобных сигналах.
Не пригласить свекровь в квартиру было невозможно — муж Роман стоял за спиной жены и твёрдо заявил:
— Мама хочет просто поговорить. Этот разговор очень важный и серьёзный.
Катя была готова ко всему. К очередным жалобам на давление и ломоту в суставах. К претензиям, что её родители не хотят общаться с новой родней. К душещипательным рассказам о том, какая несчастная Танечка — младшая дочь Веры Васильевны, сестра Романа, — никак не может родить ребёнка. Даже мелькнула мысль, что свекровь собирается к ним переехать.
Однако к тому, что она сейчас услышит, Катя оказалась совершенно не готова.
— Проблемы по женской части, — начала Вера Васильевна, усаживаясь в кресло и пристально глядя на невестку. — Ну ты, Катюша, о них знаешь. Роман должен был тебе рассказать.
Катя недоуменно взглянула на мужа, но тот спокойно пил чай, даже не поднимая глаз.
— Она уже два года живёт с этим Сергеем, а никак не может родить ему ребёнка, — продолжала свекровь. — Как только они ни старались! Денег выбросили кучу на всяких докторов. А те полное обследование сделали и к выводу пришли, что Танечка абсолютно бесплодна. Никак не может родить, бедная моя девочка.
Вера Васильевна сделала паузу, словно давая Кате время осмыслить сказанное.
— А ты можешь. Я видела твою медицинскую карточку ещё до вашей с Романом свадьбы. Так что мы тут решили на семейном совете…
Катя почувствовала, как внутри всё сжимается от дурного предчувствия.
— …что ты переспишь с её мужем, с Сергеем, и выносишь для Танечки ребёнка. Разумеется, бесплатно — денег тебе за это, естественно, никто давать не будет. А себе ты ещё успеешь нарожать. Немного попозже. Хоть двоих, хоть троих — всех выкормим.
Услышав это, Катя просто онемела. Она не могла понять — свекровь бредит или говорит на полном серьёзе? Она перевела недоумевающий взгляд на мужа.
Роман сидел рядом, спокойно попивая чай. Он даже не вздрогнул, не посмотрел на жену. Просто слушал мать, иногда согласно кивая, словно та обсуждала что-то совершенно обыденное — ну, скажем, цены на помидоры на рынке. Ему, оказывается, было абсолютно всё равно, что мать склоняет его жену переспать с другим мужчиной.
Его глаза не выражали совершенно никаких чувств. И в эту минуту последние остатки любви к этому некогда желанному мужчине окончательно улетучились.
Вглядываясь в лица мужа и свекрови, Катя отчаянно надеялась увидеть хоть тень смущения. Она не верила, что такое можно говорить, находясь в здравом рассудке.
Но Роман, взглянув на жену, только пожал плечами и произнёс то, что сделало его в глазах Кати абсолютным чудовищем:
— А ведь это совсем неплохая идея, Катюша. Ты сильная, здоровая — родить сможешь, думаю, без проблем. А Танька с Сергеем так мечтают о ребёнке… Танька и правда бесплодна, и я считаю — им нужна помощь. Ну а с тебя, я думаю, не убудет. Да не бойся ты, я тебя ревновать не буду. А роды и дородовый уход оплатит Серёга.
Говоря это, Роман был абсолютно спокоен — словно обсуждал вчерашнюю погоду.
Вера Васильевна подалась вперёд, пристально глядя на невестку:
— Принеси-ка нам чайку, сынок, — попросила она, и Роман с неохотой, но вышел.
— Катенька, ну ты же у нас добрая девочка, — начала ласковым голосом свекровь. — Разве тебе жалко? Танечка так страдает, бедняжка. Столько лет пытается, а у неё ничего не получается. Ты же понимаешь — мы же друг другу семья! А Серёж… он парень хороший. Быстренько своё дело сделает да и уйдёт. Он даже ночевать с тобой не будет, честно говорю.
Вера Васильевна многозначительно подмигнула:
— И вообще, я думаю, тебе даже понравится. Не зря Танька так держится за своего… Я надеюсь, одного раза хватит, но можно и два, и три. Тебе Ромка ещё не надоел? Ну вот и будет с чем сравнить! А ты всё равно ещё молодая — родишь себе потом, сколько захочешь.
Голос свекрови становился всё более убедительным:
— Ты пойми — ты будешь просто настоящим ангелом для нашей семьи! И заслужишь безмерную благодарность Тани и Сергея — подаришь им здорового малыша, который будет нашей общей радостью. А самое главное — ты ещё заслужишь и мою особую благодарность…
Она смотрела на невестку в упор, а Катя глядела на свекровь в абсолютном ужасе. Она уже попросту боялась эту женщину — та всерьёз пыталась уговорить её превратиться в биологический инкубатор для Танечки, использовав при этом Сергея как… как быка-осеменителя.
Катя на миг представила, как Сергей «делает с ней это», и ей стало просто тошно. Она помнила Сергея по свадьбе — от него пахло потом и алкоголем. А ещё он так неловко танцевал с ней, что она посчитала этот танец настоящей пыткой. А теперь — с ним спать? Ну нет уж!
А ведь у свекрови и мужа не было ни капли стыда, ни намёка на понимание того, насколько это мерзко.
— Вот, а если всё получится, то и Роме для Тани тогда не придётся искать кого-то на стороне, — вдруг добавила Вера Васильевна с улыбкой. — Если это сделаешь ты… Ты же всегда рядом — это же как удобно!
В этот момент в Катиной груди закипела ярость. Оказывается, она связала свою жизнь с абсолютно неадекватными людьми, для которых все остальные и их чувства просто не имели значения.
«А ведь говорила мне мама — не ищи себе богатого, найди лучше простого, да любящего», — промелькнула горькая мысль. Её мать чуть не плакала, отдавая дочку в этот «богатый дом».
— Я вам что — инкубатор?! Подстилка, чтобы ложиться под Сергея?! — неожиданно для себя закричала Катя. — Да пошли вы со своими предложениями — сами знаете куда! Вас всех в психиатрическую клинику положить нужно! Вы просто социально опасные люди!
Свекровь слегка побледнела — но не от стыда, а оттого, что эта Катерина, которую взяли в дом из бедной семьи, скорее всего даже из милости, осмелилась так с ней разговаривать. С ней — с той, которая, скрепя сердце, дала согласие на эту свадьбу!
— Катенька, не кричи, не нервничай, не нужно… — начала она, но Катя не дала ей закончить.
— Не называйте меня так, слышите?! — голос срывался на крик. — Как вы вообще смеете?! Как смеете так разговаривать со мной?! Судя по вашему предложению, вы меня вообще за человека не считаете! Или я для вас просто бесплатная сука для вашей драгоценной Танечки?!
Катя резко вскочила и развернулась, готовая уйти, но в дверях столкнулась с Романом. Он как раз выходил из кухни с чашками чая для неё и матери.
Катя выбила чашки из его рук и с силой бросила на пол. Осколки разлетелись по дорогому ковру.
— И ты иди вслед за своей спятившей мамашей! Видеть тебя не могу!
Роман открыл рот, но не успел ничего сказать. Катя с силой оттолкнула его от себя и шагнула за порог — в чём была, в домашнем халате и тапочках. Затем захлопнула за собой дверь с таким треском, что на стене задребезжали рамки с фотографиями.
И больше никогда не вернулась к этой «семейке».
Прошло три месяца. Катя развелась и восстановила свою прежнюю жизнь — без Романа и его матери. Она устроилась на новую работу, обзавелась новыми знакомыми и впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему свободной.
Но иногда она всё же вспоминала тот разговор, и её пробирала дрожь. Какой же кошмар она пережила! Теперь её жизнь принадлежала только ей самой, а в людях она стала куда более разборчивой.